25 июля - 6 августа 1994 года

Озеро ВАЛДАЙ

E-mail Олег Савостьянов  Home Page



Понедельник, 25 июля

     Утром я позвонил Никите, чтобы уточнить детали похода. Из общественных вещей он попросил взять топор и, если захотим, гитару. На мой вопрос, какие брать продукты, он ответил, что общей раскладки нет и они берут с собой только тушенку, супы и макароны, а все остальное намерены купить в Валдае. Кроме того он хотел купить там полмешка картошки и отговорил нас брать с собой пюре "Анкл Бен'с". Я спросил, кто еще идет, кроме него, Гальки и Сереги, но Никита загадочно сказал:
     - Еще идут два моих друга, вы с ними познакомитесь прямо на месте.
     Мы договорились также, что Никита нас встретит на автостанции, когда мы приедем и я пожелал ему счастливого пути.
     В 20.30 Никита, Галька, Серега и два неопознанных друга, груженые плотом и спиртом отбыли с автовокзала.


Вторник, 26 июля

     В 3.00 они прибыли в Валдай. Добрались до озера и надули плот. Потом сходили в магазин и были неприятно удивлены отсутствием соли и сахара. Триста граммов соли они в конце-концов выпросили в столовой, а вместо сахара купили три банки сгущенки. Картошка в Валдае оказалась по 2500 рублей и вместо пол-мешка Никита купил килограмм.
     Мне неизвестно в этот день или в следующий им повстречался местный рифмоплет. Они выпили за встречу и поэт тут же, не отходя от кассы сочинил стихи, посвятив их Гальке, которая ему очень понравилась. Но так как к этому моменту он был уже сильно пьян, то называал ее Светой, и стихи соответственно посвятил Свете. Ночевала вся компания на маленьком островке, который Никита назвал Островом Слепней. Как водится пили спирт, разведенный клубничным напитком и пели песни.
     Кстати, по словам Никиты, в первый же день их выследил катер рыбнадзора. Им было предложено купить лицензию за 30000 рублей, но Никите удалось отвертеться, сказав, что они приехали всего на один день.
     А в это время в Москве я покупал продукты. Мы решили не надеяться на Валдайские магазины и взять с собой побольше. Я купил пятнадцать банок ветчины и колбасного фарша, десять пакетов югославского куриного и пять пакетов пикантного супа, четыре пакета киселя, кило макарон. Кроме того мы решили взять с собой из домашних запасов пять банок сгущенки, по банке кофе, чая, сахара, "Геркулеса", сухого молока, а также соль, лимон, морковку и сладкий перец.
     Вечером нам позвонил вернувшийся с Гуриной дачи Ланц и сказал, что купил билеты на 28 число по 20960 рублей, что нас очень обрадовало, так как рассчитывали мы на 30000. Договорились завтра встретиться и все обговорить.


Среда, 27 июля

     В этот день мы стирали все необходимые для похода вещи и собирали рюкзаки. Маринка также ездила по распределению с биржи на макаронную фабрику, где ей удалось благополучно получить отказ. Ланц вечером приходил к Татьяне увязывать "Выхухоль". До десяти часов он смотрел "Интервенцию", не давая Татьяне лечь спать и только после этого занялся байдаркой.
     А в это время на Валдайском озере нашу группу выследил местный художник и алкаш Слава, паразитирующий на туристах. Он ведет следующий образ жизни: катается на лодке по озеру туда-сюда, ловит рыбу и высматривает туристские группы. Завидев очередную жертву, он присасывается к ней и выпивает все спиртное. Так он поступил и на этот раз. Когда прошел легкий дождик он попросил разрешения обогреться у костра. Его угостили чаем. Завязался разговор, слово за слово, ему налили разведенного спирта, поскольку, если компания пьет, то нельзя не предложить гостю. Короче уплыл он уже еле держа в руках весла. Переночевали Никита с друзьями на том же острове. До вечера ловили рыбу и пели песни.


Четверг, 28 июля

     С утра мы с Ланцем пошли в магазин. Я купил в дорогу ветчины, хлеба и двухлитровую бутылку "Пепси", а Ланц - две бутылки "Сангрии" для похода. Затем мы разошлись по домам обедать. Встретиться договорились в 18.00.
     В 18.00 мы вышли из дома. У меня - рюкзак, сумка с консервами и расходная авоська; у Маринки - рюкзак и гитара. Через десять минут подошли к Татьяниному подъезду. Там уже ждал Ланц с рюкзаком, пакетом огурцов и драным насосом.
     Оставив Маринку с вещами и газовым баллончиком, мы с Ланцем поднялись к Татьяне. К счастью лифт работал и нам не пришлось как в Ветлужском походе тащить байдарку с двенадцатого этажа на руках. У Татьяны Ланц быстро накачал колеса тележки и мы, попрощавшись спустились вниз. Консервы Ланц запихал в мешок с байдарочной шкурой, огурцы в расходный пакет и посовещавшись мы двинули пешком на остановку 133-го автобуса к платформе Новогиреево, так как по новым правилам в метро с такими телегами не пускают.
     Двадцать минут мы тащились по жаре с тяжеленными рюкзаками и, наконец, взмокшие пришли на остановку. Довольно долго ждали автобуса, но наконец он прибыл и мы загрузились. До автовокзала доехали за полчаса. Нашли нужный перрон, сложили вещи и поочереди сходили в подвальное помещение. Ланц, кроме того хотел купить что-нибудь почитать в дорогу, но ничего не нашел, кроме совершенно пархатого еврея, распространяющего какую-то черносотенную брошюрку про-русского содержания.
     В 20.20 подали автобус. Я сразу сунулся к водителю, попросить, чтобы открыли багажные отсеки. Но они были заняты запасными колесами, ящиком с инструментами и дополнительным бензобаком. Водитель посоветовал загружать вещи прямо в салон, что мы и сделали. Вся задняя половина автобуса была завалена коврами. Видимо водители подрабатывали перевозкой товара. Теперь мы поняли, чем были заполнены те отсеки, которые помощник водителя не стал открывать. Мы бросили тачку и рюкзаки прямо на ковры и заняли собой и мелкими вещами шесть кресел в середине салона. Всего кроме нас в автобусе разместились шесть пассажиров, водитель и сменщик. Пришла тетенька, проверила билеты и в 20.30 мы тронулись.
     Сразу же после старта мы закусили бутербродами с ветчиной, свежими огурцами и газировкой. Потом откинулись в креслах и стали любоваться проносящимися видами, лениво перебрасываясь отдельными фразами.
     А в это время наши друзья сделали бросок по Валдайскому озеру и встали на ночь на другом острове, почти напротив Иверского монастыря. Там-то их и отыскал алкаш Слава. Он подгреб к ним на своей лодке и сказав, что у него жуткое похмелье попросил его вылечить. В этот вечер на Муравьином острове была крутая пьянка.
     А мы продолжали ехать. В 21.50, чуть-чуть не доехав до Солнечногорска наш автобус сделал десятиминутную остановку. Мы воспользовались этим, чтобы выйти подышать свежим воздухом, а потом снова перекусили. Некоторое время спустя в глубоких сумерках без остановки проехали Клин. Потом Ланц и Маринка задремали, а я не мог заснуть и смотрел в окошко.
     А в это время большинство островитян упилось до лежачего состояния. На ногах оставались только Никита и Галька, которым предстояло совершить долгий переход по берегу на встречу с нами. Но алкаш Слава сказал, что им не стоит утруждать себя и он готов подвезти их на своей лодке. Они опрометчиво согласились и через некоторое время отбыли, причем Галька позже утверждала, что натерпелась такого страху, какого прежде никогда не испытывала. Дело в том, что Слава в приеме алкоголя не отставал от других и теперь не только грести, но и сидеть-то в лодке мог с большим трудом. А плыть им предстояло в темноте почти через все озеро. Но в общем к полуночи они все-таки благополучно добрались до пристани.
     А мы продолжали ехать. Маринка уже спала, положив голову на свой рюкзак, в свою очередь лежавший на моих коленях, как вдруг послышалось продолжительное "фррр" и свист, автобус вильнул и стал тормозя сворачивать к обочине. Я машинально посмотрел на часы: было 23.55. Все проснулись, автобус встал. Оказалось, что мы продрали заднее правое колесо.


Пятница, 29 июля

     По личному опыту Никиты автобус должен был прийти на автостанцию около трех часов ночи. У них оставалось еще много времени и они с Галькой пошли в гости к Славе. Добравшись до своего дома Слава тут же отрубился, предоставив Гальку с Никитой самим себе.
     Наш автобус стоял в совершеннейшей степи. Только в восьмистах метрах впереди, судя по указателю, находился пост ГАИ. Мы с Ланцем сразу вышли из автобуса, а Маринка не успела, потому что водители протянули через дверь какой-то кабель к своим инструментам и, перегородив проход занялись ремонтом.
     Вокруг дороги не было ни одного кустика, куда можно было бы отойти, только канава вдоль трассы. В нее-то мы и спустились примерно по пояс. Закончив свои дела мы вылезли из канавы и постояли на краю, пока Ланц курил. Нам стало холодно и когда проход освободился, мы поднялись в автобус. Не успели мы добраться до своих мест, как мимо что-то просвистело сверкая огнями и какая-то легковушка, чуть не сбив наших водителей, возившихся с колесом, улетела в канаву как раз в том месте, где мы только что стояли с Ланцем. Это произошло в пятнадцать минут первого. Из перевернутой машины вылезли три абсолютно пьяных парня и начали приставать к нашим водителям, чтобы те им помогли вытащить машину. Но водитель и его помощник сказали, что не только помогать не станут, но и по шее надают за такие дела. Водители занялись делом, а Ланц вылез побеседовать с парнями. Когда Ланц вернулся, то подтвердил нам, что парень, с которым он разговаривал, действительно "пьян, как чемодан", и что ребята просили не сообщать об аварии на посту ГАИ.
     В 0.40 мы тронулись в путь. На посту ГАИ водитель сделал отметку в путевом листе, но нам не было слышно, что он говорил. Сразу за будкой ГАИ начался поселок Заволжский. Страсти вокруг происшествия начали утихать и пассажиры вернулись к прерванному сну, только бабуля, занимавшая кресло впереди нас продолжала время от времени повторять: "Я видела как мимо нас пронесся огненный шар..."
     C 2.30 до 2.40 у нас была стоянка в Вышнем Волочке. Все побежали в тундру прямо за здание автостанции. На ее запертых дверях я прочел объявление: "Организован новый маршрут на автобусах 'Икарус' по маршруту Удомля - Москва - рынки Москвы - Удомля".
     Это была последняя остановка на маршруте. Ребята снова заснули. Я держался до последнего, но уже начал клевать носом, когда в 4.00 автобус остановился и водитель коротко сказал: "Валдай." Зажегся свет, все проснулись и мы похватав рюкзаки выскочили за дверь. Там в темноте нас ждали заспанные и замерзшие Никита и Галька. Оказывается они покинули спящего Славу и пришли на остановку к трем часам, но наш автобус опоздал на час.
     Мы с Ланцем слазили в салон за байдаркой, надели рюкзаки и Никита покатил тачку под горку, показывая дорогу к озеру. Оно оказалось совсем рядом. В месте, где на берегу стоял разрезанный на три части теплоход мы повернули налево и миновав детские грибочки дошли до белых каменных фигур льва и тяни-толкая.
     Мы свалили все наше барахло на лавочке у воды и Никита рассказал как доплыть до острова, на котором они остановились. На соседней лавочке у костра несколько местных ребят встречали рассвет в обществе бутылки. Они подошли к нам, вежливо попросили закурить и предложили погреться у огня. Узнав, что мы собираемся плыть по озеру, они пожелали нам всего самого наилучшего и вернулись к себе. Никита с Галькой ушли. Им предстоял долгий путь вдоль берега озера, по мосту на монастырский остров и через узкий пролив на остров стоянки. Через некоторое время, не дождавшись рассвета удалилась и компания местных, оставив затухающий костер и пустую бутылку.
     Мы не торопясь собирали байдарку, но все же хотели успеть до рассвета. Никита сказал, что солнце встает в шесть и после того, как оно поднимется на ладонь по озеру пойдет большая волна. Но так как мы еще перекусывали и переодевались в походную одежду, то восход встретили на берегу. Солнце встало чуть левее видневшихся на горизонте монастырских куполов, на которые нам предстояло править.
     В конце-концов мы погрузились и в 7.45 встали на воду Валдайского озера. Вопреки прогнозу Никиты поверхность озера была гладкая, как зеркало и два солнца прямо по курсу, настоящее и отраженное, постоянно слепили нам глаза. Места действительно красивые: чистая глубокая вода, безоблачное небо и чайки, далекие берега и возвышающиеся над зеленью островов купола.      Монастырский остров мы обогнули слева, вошли в пролив и в 8.35 были на месте. Сразу за проливом, слева на острове в маленькой бухточке, на самом берегу мы увидели оранжевый купол плота. Из него навстречу нам вылез Серега и еще один мужчина тридцати пяти - сорока лет, в тельняшке. Он представился Славой Копыловым по прозвищу Тарзан Михалыч. Никита с Галькой уже спали, а пятый, пока невидимый нам член экипажа еще спал. Серега со Славой предложили нам выпить за знакомство. Мы с Маринкой выпили своего клубничного вина, а Ланцу, Сереге и Славе как раз хватило по чуть-чуть разведенного спирта. Этим с двумя галлонами спирта было покончено. Потом мы похлебали холодной юшки - ухи без картошки и расстелив пенки завалились отдыхать.
     Через полчаса приперся на лодке алкаш Слава, с которым наши вчера киряли до потери пульса. Он видимо надеялся похмелиться, но у ребят все кончилось, а мы с Ланцем не горели желанием его похмелять. К этому времени поднялся второй Никитин друг - Саша, по прозвищу Мых и сразу сказал, что не любит, когда его так называют. Мы все искупались, а Тарзан Михалыч принялся ловить рыбу. Алкаш Слава все пенял на Никиту, что тот его утром не дождался. Чтобы доказать свою полезность нам он рассказывал какая тяжелая криминальная обстановка в городе Валдае, и что безопасно себя чувствовать в нем можно только в его, Славы, сопровождении.
     В 11.00 начали готовить кондер. Когда он сварился, похлебали, отбиваясь от больших черных муравьев, которыми буквально кишит весь остров. Слава, так и не дождавшись спиртного вознаграждения за свои заслуги перед обществом отвалил, но пообещал еще порадовать нас своим присутствием.
     Сегодня было решено совершить переход в озеро Ужин. Собрались и в 13.15 отчалили: пятеро на плоту, похожем на Тортиллу, мы втроем на Выхухоли. Мы сразу направились к монастырю и через десять минут были у причала. Маринке очень понравился монастырский кот, который пил воду из озера, свесившись с мостков. Кстати вода здесь настолько чистая, что местные жители запросто пьют ее сырой. Осмотрели Иверский монастырь, но Маринка все волновалась, как бы у нас не увели байдарку или что-нибудь из вещей и в 14.10 мы отчалили. Обойдя остров мы осмотрели озеро и на юго-востоке сразу заметили маленькое оранжевое пятнышко. Это была Тортилла и мы пошли прямо к ней. Догнали мы ребят уже в протоке, ведущей в озеро Ужин. Дальше Никита со товарищи погреб на север, а мы к восточному берегу на разведку. У девушек из дома отдыха, загорающих на пляже мы спросили, есть ли здесь магазин и можно ли в нем купить водки. Девушки ответили, что сюда иногда приезжает автолавка и купить выпить в ней кроме йогурта нечего. Мы сказали спасибо и отчалили. Обогнали Тортиллу, боровшуюся со встречным ветром и пошли дальше, подыскивать место для стоянки. Очень быстро нашли замечательную стоянку на левом берегу, но помня золотое правило байдарочного похода прошли вперед метров 200-300 в поисках лучшей. Ничего не нашли, вернулись обратно и в 15.50 встали. Через четверть часа причалила и Тортилла.
     Мы поставили палатку, а экипаж Тортиллы вынес плот на берег и в нем же поселился. Саша, Слава, Галька и Ланц сейчас же принялись ловить рыбу, а все остальные, за исключением Сереги полезли купаться. Впрочем, даже Серегу я никогда раньше не видел таким раздетым: он ходил в брюках, футболке и черной косынке с черепами. И даже несколько минут походил босиком. После купания мы с Маринкой пошли в лес собирать землянику. Ее здесь очень много, впрочем, как и комаров.
     На ужин съели кондер и попили чаю. Потом часа через два сварили кисель. Допили на всех наше клубничное вино и Ланцеву лимонную водку. Слава с Никитой пели песни своей молодости, а Серега на второй гитаре им подыгрывал соло.
     Около десяти Маринка пошла спать. К этому моменту Ланцу пришлось достать и свою "Сангрию". В 22.50 отправился спать и я, а остальные продолжали сидеть и выпили все, что у нас было, кроме моей фляжки водки "Старая Москва", которую я заныкал на черный день. До поздна слышалось бормотание, изредка прерываемое криками: "А помнишь?.."


Суббота, 30 июля

     Рыбаки - Саша и Слава встали рано. Остальные около восьми. Купались, загорали. Маринка сварила доселе невиданную в этом походе геркулесовую кашу. Попили кофе. Так как Маринка горела желанием растянуть нашу банку сахара на неделю, то выдала всем по два кусочка. Позагорали, сходили за земляникой. Место всем настолько понравилось, что решили сегодня никуда не идти. Серега свил себе на склоне холма гнездо, постелив под деревом полиэтилен и набросив на него одеяло с ватником, и нежился в тенечке.
     - А где Мамонт, что-то я его не вижу?
     - Мамонт в гнезде.
     - А что он там делает?
     - Детенышей кормит.
     - Каких детенышей?
     - Маленьких таких, крылатых, пищащих.
     Никита дал нам 20000 рублей и попросил сгонять налегке на байдарке в Рощино, дальше на север от нашей стоянки, найти магазин и купить водки и вина. В 12.15 мы с Маринкой и Ланцем отправились в экспедицию. Прошли мимо маленького аппендиксообразного залива слева по борту, затем прошли большой залив на левом берегу, где находится дом отдыха "Валдай" и за заливом, где Ужин извивается вправо, в 13.30 пристали к левому берегу.
     Там у мостков загорала супружеская пара. Они сказали, что магазин в доме отдыха закрылся в 12.00, а в деревне работает до двух. Мы с Маринкой разузнали дорогу и быстрым шагом пошли в Долгие Бороды, оставив Ланца караулить байдарку. Пока нас не было Ланц искупался и поговорил с аборигенами. Они очень интересовались женаты ли мы с Маринкой. Потом посоветовали нам сходить на Белое озеро.
     В Долгобородский магазин мы пришли за десять минут до закрытия. Ни водки, ни сухого вина там не было. Мы купили четыре поллитровые бутылки "Карабахского белого" по 1300 рублей, две бутылки "Жигулевского" пива с осадком по 515 рублей, новгородского разлива за двадцать пятое число неизвестно какого месяца, пачку "Геркулеса", две банки клюквенного варенья, четыре пакета киселя, буханку белого хлеба и полкило конфет.
     Вернувшись на берег мы выгрузили покупки и Маринка с Ланцем, как более прилично одетым пошла в местный бар за водкой. Я перетаскал вещи в байдарку, искупался и разговорился с супругами. Они и меня спросили, являемся ли мы с Маринкой мужем и женой, видимо не вполне доверяя информации, полученной от Ланца, и тоже посоветовали сходить на Белое. Причем говорила в основном женщина. Ее муж Коля, подпивший и осоловевший, апатично валялся на солнцепеке и изредка матерился. Женщина поинтересовалась ценами на мотоциклы с коляской. Они накопили для этой покупки два миллиона и не знали достаточно этого или нет. Я тоже не знал. Женщина все восхищалась, как мы хорошо отдыхаем и пеняла мужу, как скучно они живут. Тот лениво огрызался. Наконец жена решила с ним позаигрывать. Она вошла в воду, отплыла от берега и крикнула мужу:
     - Коля, спасай меня, я тону!
     - Ну и тони. - Ответил Коля не пошевелившись.
     Через некоторое время они собрались и ушли. Я остался один. Скоро пришли Маринка с Ланцем и сказали, что бар закрыт. Мы еще немного посидели, Маринка с Ланцем искупались, причем Маринка в почти голом виде. У нее не было с собой купальника и она полностью раздевшись купалась в моей тельняшке. Очень пикантно. Бар так и не открылся и мы поплыли обратно. На обратном пути причалили к пристани дома отдыха "Валдай", там тоже есть бар. Но оказалось, что и он закрыт до 17.00. Тогда мы покинули это негостеприимное место.
     В 15.45 были в лагере. Там уже была готова юшка и варились грибы, которые насобирал Серега. Мы все вместе тут же распили одну бутылку вина и похлебали юшки с черным хлебом. Пиво в садке для рыбы Серега бросил в озеро охлаждаться. После обеда Ланц, Никита, Галька, Мых и Тарзан Михалыч снова полезли в озеро ловить рыбу. Так как садок был занят пивом, то первую пойманную рыбешку Никита бросил в пакет и опустил в воду. Когда поймал вторую, обнаружил, что первая исчезла. Бросил ее в пакет и только когда она тоже уплыла обнаружил большую дыру. Третью рыбешку упустил Ланц, так что из четырех рыбин, пойманных горе-рыболовами у нас осталась только одна. Правда к вечеру вместе с уловом Гальки, Мыха и Славы их стало с полдюжины.
     Часам к восьми сварились грибы с картошкой. Под них распили еще две бутылки вина, а Серега мучаясь выпил обе бутылки пива, как он выразился, чтобы добро не пропадало. После ужина Ланц около часа катал Гальку на байдарке. Они дошли до самого конца "аппендикса". Когда они вернулись, Никита и его команда начали готовиться к отплытию. Завтра им надо уехать в Москву и по предложению Никиты они ночью хотели бы дойти до своего первого острова, поспать там и уже утром быть в Валдае, чтобы оставалось время сдуть плот, высушить его, собраться и отбыть вечерним автобусом.
     Никита оставил нам карту, котелки, пачку макарон, несколько пакетов супа, чай, специи, маленький кулечек крупной серой соли и две банки китайской тушенки, взамен которой мы отдали им большую часть хлеба и три банки колбасного фарша и ветчины, чтобы они могли утром позавтракать ничего не разогревая.
     В 22.00 в наступающих сумерках мы распили на прощанье последнюю бутылку вина и закусили фаршем. Никита сжег в костре патрон для ракетницы и на несколько секунд магниевая вспышка осветила лица всех присутствующих. Потом мы начали стаскивать плот в воду. Ветра абсолютно нет и это на руку ребятам, но плохо для нас, так как при теплой погоде вокруг очень много комаров.
     В 22.45 они отчалили, прицепив под потолком фонарик, чтобы на них кто-нибудь не налетел в темноте. Мы вскипятили себе чайку с лимоном и конфетами и в 23.30 легли спать, потому что устали и нет прохода от комаров. Однако в палатке нас никто не донимал. Я представляю, что творится ночью в плоту, который нельзя плотно закрыть, чтобы не задохнуться. Лежа в темноте мы рассказывали страшные истории, чтобы быстрее и лучше засыпалось.


Воскресенье, 31 июля

     В этот день мы практиковали нудизм. Мы с Маринкой встали в 8.20 и сразу же полезли купаться в голом виде, пока не было ни рыбаков, ни отдыхающих на лодках. Потом, обсохнув и одевшись начали разводить костер. Выяснилось, что Ланцевы спички в костровом наборе отсырели, а в зажигалке, которую он давал Никите кончился газ. У нас осталась одна Ланцева зажигалка и полтора десятка спичек в моем ремнаборе, две из которых я использовал на разведение костра.
     В 9.10 встал Ланц и тоже искупался в голом виде. К этому времени мы сварили геркулесовую кашу на сгущенке. За завтраком происходила битва за сахар. Наконец мы приняли следующий распорядок, которого придерживались до конца похода: мы с Маринкой по утрам пили кофе со сгущенкой, оставшейся от приготовления каши, а Ланц, из принципа пьющий только черный кофе, получал дополнительно два кусочка сахара из сэкономленных. Впрочем к сгущенке он тоже допускался.
     После завтрака все вместе снова полезли купаться со спасаками. Потом Ланц принялся ловить рыбу, а мы в 13.00 пошли за земляникой. Причем мне собирать ягоды было лень и я выполнял при Маринке лишь охранную функцию. За это она меня кормила земляникой. Но вскоре комары выгнали нас из леса обратно на берег. Мы принесли дров и немного повалялись на берегу, болтая с Ланцем о том, о сем.
     Ланцевы рыбачьи дела шли неважно и в 15.15 он отправился ловить рыбу на байдарке в прибрежные заросли, а мы с Маринкой начали готовить кондер. В 15.45 началась гроза с сильнейшим ливнем. Кондер к этому времени был уже готов и мы оттащили его под елку, чтобы в котелок не налило воды. Начали кликать Ланца обедать, но он отсиживался в кустах от дождя и не хотел мочить рубашку. Наконец, когда ливень на несколько минут ослаб, он подплыл к берегу и сразу бросился одевать прорезиненную куртку. Маринка была в дождевике, а я же наоборот, с первыми каплями дождя разделся до плавок, чтобы не намочить одежду. Так мы под дождем и пообедали, съев по несколько порций густого кондера. Я отметил, что у нас, кажется, начинается Чу-синдром.
     Дождь шел полтора часа. Как только он кончился и ветер стал разгонять тучи, я полез купаться. Потом Ланц снова уплыл на рыбалку, а мы с Маринкой остались в лагере. Посидели на бревнышке, повалялись в палатке. Потом Маринке захотелось спать, а я вылез доедать утреннюю кашу и писать дневник.
     В 19.00 прошел рейсовый катер, чуть не перевернув Ланца волной. Ланц, так и не поймав ни одной рыбы, перебазировался на другое место. Встала Маринка. Мы сходили за дровами, разогрели кондер и сварили кисель. Хлеба осталось по кусочку на человека, решили оставить его на утро.
     Приплыл Ланц с двумя маленькими рыбешками. Вместе с рыбой, пойманной вчера вечером и сегодня утром, их у нас уже десяток. Ланц сказал, что клев плохой, несмотря на то, что мы все эти дни хорошо прикармливали. Но на уху нам уже должно хватить. Почавкали. Маринка помыла котелок из-под кондера и мы поставили кипятить воду для чая.
     А в это время наши друзья отбывали в Москву с автостанции Валдая. Перед этим они заправились приобретенным в местном магазине "Карабахским белым" по бутылке на рыло, но им показалось мало и они выпили еще трехлитровую банку какого-то компота. Так что ехать им было бы весело, если бы забравшись в автобус они не заснули и не проспали до самой Москвы.
     В 22.05, в наступающей темноте я полез в озеро испытывать батарейку на спасаке. Отплыв от берега я дернул за веревочку, из батарейки выскочили пробочки, туда попала вода и через полминуты загорелась лампочка. Горела она довольно ярко. Побултыхавшись и замерзнув я вылез из воды и мы попили чаю. Спасак мы оставили в воде у берега. Лампочка горела два часа, потом нам надоело ждать, когда она погаснет и мы отсоединили батарейку.
     Потом я играл на гитаре. Ветра почти не было и мое пение часто прерывалось аплодисментами. Это мы убивали комаров. Постепенно тучи совсем рассеялись. В полночь мы сожгли еще одну ракету в честь наступившего августа.


Понедельник, 1 августа

     Немного посидели, поговорили и в половине первого пошли спать. Еще полчаса возились в палатке, укладываясь, убивая комаров и пауков, выгоняя громадных черных жуков.
     Встали, как обычно в этом походе - в 8.25. Заготовили дрова, развели костер и полезли купаться. Когда сварили "Геркулес", встал Ланц. Позавтракали, попили кофе. Сегодня, наконец, решили идти на Белое озеро, а по дороге зайти в магазин, купить хлеба и спичек.
     Пока собирали лагерь и купались установилась самая жара. Отчалили мы только в 13.05, а уже через сорок минут пристали в пляжной зоне дома отдыха "Валдай". Мы с Маринкой сходили в магазин и купили две буханки черного хлеба, упаковку спичек и по полкило лапши и риса. Ланц в это время купался, прыгая в воду с причала прямо в штанах.
     В 14.30 отчалили. За поворотом начались неизведанные места. Озеро там очень широкое и ветер поднимает большую волну. За моей спиной сейчас же послышалось шипение - это Маринка начала подкачивать спасак, который во время водных переходов всегда надевала на шею. Наши с Ланцем спасаки уже надутые тоже всегда были под рукой. За заливом Рогатка свернули к левому берегу и начали искать протоку.
     Наконец в 15.45 мы ее увидели. Она очень узкая, мелкая и извилистая. Берега сплошь заросли лесом, в русле полно бревен и коряг, а вода скрыта листьями цветущих лилий и кувшинок. В 15.50 на самой малой скорости мы вошли в озеро Белое, а еще через десять минут причалили к мосткам на его южном берегу.
     Я пошел осматривать место, поднялся на довольно крутой пригорок и обалдел. Там на полянке в соснячке было костровище, а рядом с ним связанный из тонких веточек стол на прочных ножках и вокруг него четыре скамейки. Но что больше всего меня убило, так это угловой диванчик около костра из тонких жердей со спинкой из связанных палочек и бревно - подставка для ног. Вся мебель была надежно врыта в землю, а над столом возвышался шест, как позже определил Ланц для натягивания тента, но мне показалось, что для подъема флага. И в довершение всего в сторонке лежали три сосновых бревнышка - то ли заготовки для будущих построек, то ли запас дров. Выше по склону холма были большие заросли черники.
     Старую рыбешку, которую мы везли в банке из-под клюквенного варенья чтобы накормить магазинных котов и конечно забыли это сделать, пришлось выбросить. Байдарку разгрузили и вытащили на берег. Вдали постоянно громыхало и поэтому в первую очередь мы с максимальной скоростью поставили палатку. А уже к 18.00 лагерь был готов: палатка застелена, костер горит, котелки висят, вещи убраны.
     Когда сварился кондер ветер начал стихать, тучи унесло, гром затих. Мы поняли, что дождя не будет и поужинали не торопясь. После ужина уселись на диване возле костра и выпили по паре кружек чаю с лимоном и конфетами. Ланц пил кофе. Он говорит, что от него спит крепче. Затем в освободившемся котелке мы сварили кисель. Надвигались сумерки, ветерок совсем ослабел и начали донимать комары.
     Сытые и довольные мы решили покататься по озеру на байдарке и обозреть окрестности. В 22.35 отчалили, прихватив на всякий случай фонарик. Сначала мы направились в небольшой заливчик на юго-востоке, весь заросший кувшинками и лилиями. Там мы нашли дохлую щуку около сорока сантиметров длиной. Ланц подцепил щуку веслом, чтобы получше рассмотреть, но она уже пованивала и пришлось ее побыстрее выкинуть. Комаров на воде не было. Быстро темнело и мы погребли к центру. Набрали там экологически чистой воды в канистру из-под спирта и прокатились вокруг озера вдоль берега.
     Белое озеро действительно лучшее место на Валдае. Здесь очень красиво, немного даже жутковато. Вода гладкая, как зеркало и совершенно черная. Небо, в котором уже начинают появляться звезды - от темно-синего на востоке до желтоватого на западе. Вокруг на многие километры ни души. Тишина, кажется, давит на уши. Лес по берегам выглядит уже почти черным и совершенно непроходимым. Так и кажется, что вот-вот вода рядом с байдаркой забурлит и из глубины поднимется какое-нибудь доисторическое чудовище.
     К берегу мы пристали в 23.25 подсвечивая фонариком уже в полной темноте. Попили холодненького киселя. Я поиграл на гитаре. Без десяти двенадцать Ланц запустил последнюю ракету. Она полетела в сторону озера.


Вторник, 2 августа

     В половине первого Маринка пошла спать. Ночь сегодня очень звездная и холоднее предыдущих. Комары пропали. Мы с Ланцем еще целый час сидели у костра. Он с подробностями рассказывал, как они с Гурей два месяца строили дачу. Потом мы тоже пошли спать.
     Встали поздно: в 9.45. Помыли котелки, Маринка сварила изумительную рисовую кашу, которую мы съели без остатка. За завтраком мы все продолжали восхищаться выдумке и мастеровитости наших предшественников по стоянке. Я даже решил, покончив с кофе заняться изготовлением полочки для посуды в дополнение к имеющейся мебели, мол "знай наших".
     Утром из леса вышли две девушки и парень, с ног до головы замотанные от комаров. Но увидев нас они тихонько удалились. В руках у них были банки с ягодами, что вызвало прилив энтузиазма у Маринки.
     После завтрака Ланц принялся ловить рыбу и поймал две приличные красноперки. Он видел и маленького щуренка, но его не на что было ловить. Мое желание творить быстро иссякло, как только я подумал о необходимости идти в лес и собирать в большом количестве ветки для изготовления посудной полочки. Я ограничился тем, что порубив найденные на берегу старые удилища начал вплетать палочки в решетку стола, чтобы она была почаще и в нее не проваливались кружки. Закончил эту операцию вернувшийся с рыбалки Ланц.
     В полдень Маринка все-таки вытащила меня в лес за черникой, а Ланц снова отправился ловить рыбу. Через час мы вдоволь наевшись черники вернулись, совершенно искусанные комарами. Я заодно притащил сухую елку, а Маринка пол-кружки ягод для Ланца, которые он, хрюша такая, отказался есть. К этому моменту он поймал еще одну рыбешку. Решили сегодня с места не сниматься. Планы на будущее: завтра исследовать Рогатку с ночевкой, а в четверг дойти до старой стоянки в озере Ужин.
     Сфотографировались, искупались. Потом Ланц снова стал ловить рыбу, а мы с Маринкой отправились кататься по озеру на байдарке. Сходили в протоку за лилиями, обошли озеро по периметру, вылезли на перешеек в северной части. Там всего двадцать метров отделяют наше озеро от одного из заливов Ужина, а весной в половодье там вероятно образуется еще одна протока.
     В 16.30 мы вернулись и начали варить обед. Через час все было готово и мы съели традиционный кондер и выпили кисель с клюквой и черникой. Сходили за дровами. Погода замечательная - днем были небольшие облачка, но к вечеру как обычно все разогнало. Небо синее и абсолютно чистое.
     Кстати, я сделал пару эротических фото Маринки из серии "Русалка с лилиями на березе", но боюсь, что они не получились. В половине восьмого Ланц, как заведенный, снова отправился ловить рыбу, а мы с Маринкой присели отдохнуть на диванчике. У нас начали слипаться глаза и попросив Ланца разбудить нас в девять мы пошли спать в палатку.
     Проснулись мы сами в 22.00. Ланц все это время ловил рыбу с байдарки, но безрезультатно. В 23.00 я начал варить уху из четырех пойманных с утра рыбешек. Было уже темно и я подсвечивал себе фонариком. В уху я за отсутствием картошки бросил лапши, риса и "Геркулеса", но перестарался со специями, поэтому ребята ели не очень охотно. К ужину мы приступили ровно в полночь в абсолютной темноте, так как из-за сырых дров костер почти не давал света.


Среда, 3 августа

     Уху мы запили остатками киселя. Потом Ланц не выдержал и сжег одно из заготовленных нашими предшественниками бревен. До половины второго пели песни под гитару, потом пошли спать. Ночь была еще свежее вчерашней.
     Встали как обычно в 8.25. Маринка сварила рисовую кашу и в 9.50 мы сели завтракать. После завтрака начали сворачивать лагерь и прибирать поляну. В 12.10 встали на воду.
     Уже через полчаса мы вошли в залив Рогатка. Было ветрено, и когда мы пересекали Ужин в самом широком месте, нам в борт шла сильная волна. Маринка очень боялась, что мы перевернемся, но все обошлось. На левом берегу Рогатки мы видели настоящую цаплю. После почти часа гребли мы десять минут отдохнули, покачиваясь на волнах, а еще через двадцать минут увидели на правом берегу хорошее местечко для обеда. Причем, когда мы к нему плыли, Ланцу показалось, что он видит на воде чью-то голову. Высадились в 13.30 на маленьком хорошо продуваемом высоком мысочке, поросшем сосновым и березовым лесом.
     Мы уже решили на ночь в Рогатке не останавливаться и на этом месте только перекусить. На склоне холма нас встретила совершенно очумелая овца белого цвета. Она страшно блеяла, била копытом, взбрыкивала и никак не хотела пропускать наверх Маринку, которая пошла на разведку. Наконец подошел Ланц и отогнал овцу веслом. Выяснилось, что овца совершенно одна, и это тем более удивительно, что до ближайшего населенного места надо пилить по полуострову километров пять лесом. Ланц высказал предположение, что она просто переплыла залив, и что это ее голову он видел на воде.
     Мы принялись собирать дрова и разводить костер, а овца все это время бегала вокруг нас и ржала, как лошадь. Она наклоняла голову и начинала разбег, как будто чтобы боднуть и мы боялись поначалу поворачиваться к ней спиной. Первое время мы ходили вооружившись палками, но потом поняли, что овца сама не подходит ближе чем на несколько шагов и перестали обращать на нее внимание.
     В 15.30 мы съели кондер и попили кофе. Еще двадцать минут лежали на травке и отдыхали, переговариваясь. Потом затушили костер и начали собирать вещи. В 16.15 мы отчалили, а уже через четверть часа достигли конца правой развилки Рогатки и причалили к мосткам.
     Я сходил на разведку. Выяснилось, что мы отделены от Ужина перешейком шириной около трехсот метров. Там стояли пустые коттеджи какого-то заброшенного дома отдыха. Посовещавшись, мы решили не возвращаться в Ужин водным путем, а переволочься здесь. Сначала перенесли рюкзаки и другие вещи, оставив Маринку их охранять, потом мы с Ланцем трижды перекуривая перетащили "Выхухоль". В 17.20 мы отчалили как раз напротив дома отдыха "Валдай". Пока мы пересекали Ужин вокруг нас нарезал круги катер с воднолыжником, так что мы едва успевали уворачиваться от создаваемой им волны.
     В половине шестого мы причалили к пристани дома отдыха. Ланц опять сторожил байдарку и купался, а мы с Маринкой сходили в магазин и купили буханку черного хлеба, две буханки белого, полкило риса, килограмм лука, по которому истосковался Ланц, бутылку "Карабахского белого" и две бутылки "Дюшеса". Маринка хотела сходить в бар за мороженым, но постеснялась моего вида. Одну бутылку "Дюшеса" мы распили прямо на пристани и в 18.30 отчалили.
     Погрести вечером - одно удовольствие и, хотя мы не торопились, но уже через полчаса были напротив нашего старого лагеря. Место оказалось занято отдыхающими. Большая компания детей и взрослых, прибывшая на трех лодках, пила водку и ела шашлыки. Мы подумали, что часам к десяти они все равно уедут смотреть кино и укладывать детей спать, поэтому решили пока покататься по озеру.
     Мы пошли в южную часть Ужина к истоку Валдайки. Через двадцать минут мы уже были возле плотины со шлюзом, которая отгораживает Валдайку от озера. В 19.30 мы пристали в самой южной части озера к мосткам "лягушатника". Перекусили на берегу остатками ветчины и "Дюшесом". Ланц с удовольствием съел луковицу. Лес на берегу красивый, но ужасно загаженный отдыхающими. Потом мы долго сидели на мостках, загорали, разговаривали и разглядывали юных купальщиц. Перед самым отплытием сфотографировались на прощание.
     В 21.15 поплыли обратно. По всему озеру кверху горлышками плавают бутылки - народ веселится. К нашему месту мы пристали в 21.30. Отдыхающие уже собирались. Ланц заставил их поторопиться, спросив, когда они уйдут. Минут десять мы толкались на берегу все вместе, потом они уплыли. К нашему удивлению место было оставлено в идеальном порядке.
     Угли еще тлели. Мы быстро сходили за дровами и поставили палатку. В 22.00 лагерь был уже готов. Когда мы развели костер и готовились повесить котелки, к берегу причалила лодка с двумя детишками и мамой из уплывшей компании. Они попросили, если мы найдем модель машинки, поставить ее на пенек. Мы пообещали и они удалились. Вскоре выяснилось, что у нас тоже есть потери: костровые проволочки. Мы их искали в густых сумерках и Ланц все таки нашел, втоптанными в прибрежный песок, а вот машинку так и не видели.
     Скоро мы повесили котелки и сварили спагетти со свиным колбасным фаршем. Очистили еще пару луковиц. В половине двенадцатого в кромешной тьме мы поужинали. К счастью у нас было в изобилии сухих сосновых дров и костер давал достаточно света. Я предложил выпить "Карабахского", чтобы отметить возвращение на старую стоянку, но мое предложение осталось без ответа.


Четверг, 4 августа

     Пили чай и пели песни у костра. Часам к двум немного похолодало. Комары пропали совсем. С другого берега и со стоянки левее нашей, за мысом, тоже раздавались песни. Нетрезвые дамы с того берега исполняли что-то из репертуара Тани Булановой, а левые туристы пели под гитару. За ужином я объелся спагетти, а к этому времени доигрался до мозолей на пальцах, так что они совсем перестали слушаться. Но я старался и исполняя "Шванке" и "Домашнее животное" мы, кажется, всех перекричали.
     В 2.30 мы все-таки решили пойти спать. И тут Маринке, которая уже залезла в палатку, пришла в голову удачная мысль: выпить для согрева "Карабахского". Мы с Ланцем радостно ее поддержали. Я нарезал белого хлеба и залез в палатку с кружкой. Через минуту к нам присоединился Ланц с открытой бутылкой. Мы постелили салфеточку, положили на нее три кусочка хлеба, поставили кружку. Сами разместились вокруг, усевшись по-турецки. Подсвечивая себе фонариком Ланц налил первую порцию и Маринка выпила. Пили мы без света, чтобы экономить батарейки. В абсолютно темной палатке раздавались глотки и чавканье. Включали фонарь только чтобы налить новую порцию. Так по кругу мы выпили всю бутылку за пять минут, радостно сознавая, насколько мы похожи на алкоголиков. Ланц выкинул из палатки пустую бутылку, мы пожевали "Дирола" и улеглись спать. Уснули быстро. Ланц, как всегда за несколько последних ночей, во сне вслух обсуждал с Гурей вопросы строительства дачи.
     Проснулся я около восьми. В палатке было жарко и стоял перегар от "Карабахского" с примесью лука. Минут пять я поворочался, пытаясь заснуть, но не смог. Тогда я расшнуровал двери палатки и принялся махать ими чтобы проветрить. Проснулась Маринка, со сна подумав, что на нас кто-то напал, а когда разобралась в чем дело, выгнала меня из палатки.
     В 8.10 я встал, искупался в озере и вымылся. Потом сел на бревнышко записывать все происходившее вчера. Час спустя эти хрюши все еще спали. Наконец в 10.00 встала Маринка, умылась и мы принялись готовить завтрак.
     Ланц встал без десяти одиннадцать и мы все втроем снова искупались. Потом в половине двенадцатого позавтракали рисовой кашей на сгущенке и кофе. Затем у Маринки и Ланца одновременно зазвонил будильник Кашпировского. Маринка долго допытывалась, в какое именно место пойдет Ланц, так что он в конце-концов с подробностями описал одну ложбинку и добавил: "Там ты сможешь меня найти." Покончив с протоколом они умчались в дальнее зарубежье кормить комаров, а я остался, потому что уже был.
     Потом мы снова купались, а Ланц до обеда ловил рыбу. В 13.30 начали готовить обед. Сварили луковый суп с мясными консервами и кисель с клюквой. Обедать сели в три часа. Наелись как пиявки. Покончив с едой Ланц снова пошел ловить, а мы отдыхать от обеда.
     Наши планы на сегодня: ближе к вечеру покинуть Ужин и встать на ночь около монастыря. Решили сварить юшку и взять ее с собой. У Ланца сегодня удачный день: рыба клюет одна за другой. Мы с Маринкой сходили за дровами и я принялся чистить рыбу. Я чистил, а Ланц подкидывал мне новую, так что в конце-концов я сказал "хватит" и начал варить юшку, а Ланц для развлечения еще некоторое время ловил рыбу и снова выпускал ее в озеро.
     Наконец варево было готово, мы охладили его и перелили в канистру из-под спирта, а рыбу съели. В бутылку из-под "Веры" налили холодного киселя. Таким образом ужин был готов и мы начали собираться.
     В 19.00 встали на воду. Когда вошли в Валдайское озеро, снова, как в первый день пришлось идти против солнца, ориентируясь на купола монастыря. В 20.05 причалили к пристани Монастырского острова. На мостках стоял батюшка в плавках и большом нательном кресте. Ланц спросил у него, можно ли здесь остановиться на ночь. Батюшка замялся, начал пожимать плечами, видимо подумал, что мы напрашиваемся в монастырь. Тогда Ланц пояснил:
     - У нас палатка есть. Можно ли нам здесь на вашем острове переночевать?
     - А, ну это пожалуйста! - Ответил батюшка.
     Ланц сходил на разведку, а через пять минут мы, обогнув остров, высадились на западном берегу. Там на лужайке под стенами монастыря мы поставили палатку рядом со стогом сена. Пока в мягких лучах заходящего солнца устраивали лагерь с озера дул хороший ветерок, не было и намека на комаров. Но как обычно к вечеру ветер стал стихать и начали одолевать комары. Они здесь двух видов: маленькие и большие, но кусаются одинаково больно.
     В 21.30 мы присели на траве поужинать. В это время приехали монастырские рабочие, погрузили на тележку наш стог сена и увез- ли на тракторе. На нас они не обратили внимания. Мы на них тоже. Сначала мы похлебали юшки с черным хлебом, потом нарезали лука, хлеба, открыли две банки колбасного фарша и достали заныканную в свое время фляжку водки "Старая Москва".
     Но пиршество наше было недолгим. Уже после третьей стопки нас так зажрали комары, что мы со всем хозяйством решили перебраться в палатку. Перед этим мы уже минут десять не могли сидеть и разговаривали стоя, обмахиваясь пенками и ветками. Комары висели тучей. Пока мы ходили в тундру, забирались по-очереди в палатку и зашнуровывались, пить расхотелось. В 23.30 мы легли спать.


Пятница, 5 августа

     Ночь была довольно прохладная. В палатке мы убили одного комара и больше они нас не беспокоили, хотя за стенками стоял звон, как в пчелином улье. Место оказалось в кочках, поэтому к утру мы отлежали себе все бока.
     Я встал в 9.15. Через пятнадцать минут встала Маринка, а еще через четверть часа Ланц. Утром выпала очень сильная роса и вся палатка сверху мокрая. В 10.30 мы закончили завтракать вчерашним фаршем, сгущенкой и киселем и принялись собираться.
     Отчалили мы без десяти двенадцать. Как раз в самую жару. Хорошо, что дул ветер, он приносил некоторое облегчение, но и создавал большую волну. Нам даже пришлось немного уклониться от курса, чтобы не идти к волне бортом. В 12.35 мы пристали в том же парке у каменного льва. Выгрузили вещи, вытащили из воды и перевернули байдарку. Переоделись в цивилизованную одежду.
     В 13.45 мы с Маринкой пошли в город на разведку, а Ланц остался с вещами на берегу. В 1995 году Валдаю исполнится пятьсот лет, о чем свидетельствовал большой транспарант возле рыночной площади. Мы сходили на автостанцию и выяснили, что автобус на Москву уходит в 21.30 и билеты можно купить только когда он прибудет. Для полноты информации сходили на железнодорожный вокзал, но расписание поездов оказалось для нас неудобным. К тому же это довольно далеко и идти придется с тяжелыми рюкзаками и телегой почти все время в гору.
     Вернувшись в прибрежный район мы прошлись по магазинам. Купили два вида пирожков: с рисом и картошкой, хлеба, двухлитровую бутылку "Кока-колы" и жевачку "Лав из..." для Ланца, так как "Дирол" он не жует. Все остальное у нас есть.
     В три часа мы вернулись к одуревшему от жары Ланцу. В наше отсутствие он подружился с двухлетним мальчиком и они вдвоем уже разобрали байдарку. Мы начали упаковываться. Ланц сильно обгорел и у всех трещит голова. С берега перебрались в тень деревьев. Там нас и нашел алкаш Слава. Был он одет в цивильное и даже наверное вымыт. Он осведомился о Никите и его команде, подождал, не дадут ли ему выпить, рассказал еще парочку историй про утопленников, и не дождавшись ушел. На прощанье мы подарили ему канистру из-под спирта, а Ланц дал координаты только сегодня прибывшего на озеро катамарана. Слава в ответ пригласил нас посетить Валдай осенью.
     Перекусили пирожками, "Кока-колой" и вчерашним киселем. Маринка запивала пирожки юшкой. Голова у нее так и не прошла, поэтому она выпила таблетку.
     Около пяти мы наконец собрались и пошли от озера вверх. Пришли на автостанцию и сдали вещи в камеру хранения, в расчете погулять по городу. Но Маринке стало хуже. Пока мы сидели в прохладном помещении автостанции Ланц сбегал в аптеку и купил каких-то таблеток. Мы пошли пить таблетку и умываться к колонке, рядом с прибрежным сквером. Там Маринке стало совсем плохо и она долго "пугала тигренка". К колонке подъехали цыгане на "жигуленке". Сам цыган пошел отдыхать на берег, а четыре его женщины и двое детей принялись мыть машину. Ланц пошел в город купить еще воды и пирожков, а мы продолжали лечиться. Маринка лежала на лавочке, положив голову мне на колени, а я наблюдал за цыганками. Они наконец вымыли машину, позвали хозяина и принялись рассаживаться, снимая обувь перед тем, как сесть в салон. Последняя цыганка вытряхнула тапочки и прежде чем закрыть дверь крикнула обращаясь к нам:
     - Сидите здесь, мы врачу сообщим.
     - Чего это она так лежит? - Спросила у нее другая цыганка, имея в виду Маринку.
     - Себя вспомни, какая ты бываешь! - Ответила первая.
     Машина укатила, но зато пришел Ланц и принес мороженого и бутылку "Оранжа". Мороженое съели мы с Ланцем и местная собачка. Потом я лечил Маринку по способу йогов, который она видела по телевизору, а какой-то мужик издали с интересом наблюдал за этим бесплатным представлением. Но так или иначе Маринке стало немного полегче и мы пошли в приозерный парк читать местные газеты и наблюдать вечернюю жизнь Валдайского общества. Казалось, что все население старше шестнадцати лет вышло на берег распивать водку и столь любимое местными жителями "Карабахское белое". Не видно было только детей и пенсионеров. Время старушек собирать урожай бутылок еще не настало, а время детей уже прошло. Еще днем, укладывая байдарку мы видели, как маленькая девочка по примеру взрослых разливает в песочнице воду из бутылки по маленьким склянкам. Так что мы с удовлетворением отметили, что в Валдае нет предпосылок для извечного конфликта отцов и детей. Напротив, налицо полная преемственность поколений. В парке мы грелись на солнышке до половины девятого, любовались деревянными творениями Славы, потом пошли искать тундру.
     Долго искали подходящий уголок и наконец справились со своим делом, как выяснилось, не дойдя до настоящей тундры двадцати шагов. Повеселевшие мы пришли на автостанцию и забрали вещи из камеры хранения. А Ланц к тому же сбегал к соседней палатке и купил бутылку "Сангрии".
     В 21.15 автобуса еще не было. Перетащили вещи на крыльцо. Я справился в кассе и мне сказали, что автобус в пути. Тут к нам подошли двое ханыг весьма живописной наружности. Один был в тельняшке, другой с голым торсом и весь в татуировках. Маринка успела разглядеть, что у него не было половины уха, а на спине церковь с четырьмя куполами. Они уже были хорошо поддатые и хотели догнаться, поэтому стали предлагать нам кроссовки за бутылку водки. Мы ответили, что водку всю выпили уже сами, тогда они стали просить деньгами: 2200 рублей. Но Никитины кроссовки, которые он выкинул на озере, были гораздо менее поношенные, чем эти, поэтому мы никак не хотели их покупать. Вдруг я увидел, что из-за угла выбежал хорошо одетый мужик и побежал к нам. Я сразу же сказал:
     - Вон тому мужику толкните.
     - Купи кроссовки. - Обратился татуированный торговец к новой жертве.
     - Какие кроссовки? - Закричал мужик. - У меня стоянка пять минут!
     Тут я понял, что это водитель нашего долгожданного автобуса и подскочил к нему. Он окинул взглядом нас и наш багаж и сказал, что свободные места есть, а за багаж в кассу платить не надо. Потом мы одновременно бросились в кассу: я - покупать билеты, он - делать отметку в путевом листе. Обратные билеты стоили по 20410 руб. Автобус оказался за углом. Мы подхватили пожитки и быстро закидали в багажные отделения. Двое алкоголиков были уже возле автобуса и предлагали кроссовки пассажирам. Водитель, на глазок определив количество нашего груза, как шесть мест лично взял с нас 9000 рублей и в 21.35 мы тронулись.
     Сразу же после старта мы с Ланцем напились "Сангрии" и закусили ветчиной с хлебом. Маринка не ела и не пила, так как боялась рецидива.
     В 22.05 прибыли в город Выползово. На этот раз автобус был заполнен наполовину. Мы оставили на шести креслах побольше вещей, чтобы не занял никто из вновь садящихся и пошли погулять. Единственной достопримечательностью Выползова являлся коммерческий киоск с большим рекламным щитом с изображениями разных шоколадок. На одной было написано с ошибкой "MIKY WAY", так что вместо молочного, если вспомнить Микки Мауса, получалось что-то мышиное. Стоянка была десять минут. За это время женщина контролер у всех, кроме нас проверила билеты и мы поехали дальше.
     В 23.10 как обычно была десятиминутная зеленая стоянка в Вышнем Волочке. После этого народ стал потихоньку засыпать. Ланц дрых раздвинув кресла и подложив под голову Маринкин рюкзак.


Суббота, 6 августа

     Маринка дремала, откинув спинку кресла на максимальный угол, поэтому когда в половине первого мы прибыли в Торжок, то на прогулку не пошли. Через пятнадцать минут мы снова тронулись в путь и до Москвы ехали без остановок. Я снова всю ночь не спал.
     В 4.40 мы прибыли на автовокзал. Были предрассветные сумерки. Так как до открытия метро оставался час, мы решили не беспокоить Никиту ранним визитом и пошли в здание автовокзала, потому что утро выдалось прохладное.
     В метро нас конечно не пустили. Да я на это и не надеялся. Мы прошли по подземному переходу и в 6.15 сели на 133-й автобус. Он довез нас до Новогиреевской эстакады и там мы долго ждали 620-го. Наконец усталые и довольные мы в 7.30 прибыли домой.
     Попили кофе с бутербродами без ограничения сахара, почитали накопившиеся газеты, посочувствовали акционерам лопнувшего АО "МММ" и его председателю Мавроди, севшему за решетку. В 9.00 Ланц позвонил Татьяне и ушел отвозить байдарку по месту прописки. Поход закончился.



Июль - август 1994.