Максим Буянов

Новосибирский дневник (записки командированного)

14 мая 1997 г.

       В 18.05 (это очень важно) я вышел из дома. Было 25 градусов тепла, чувствовалось, что вот-вот должна разразиться гроза или по крайней мере дождь. И он не заставил себя ждать. Не успел я дойти до метро, как упали первые крупные капли. В метро тоже была страшная духота и пока доехал до "Речного вокзала" - весь взмок.
       Ровно в 20.00, как договорились, прибыл в Шереметьево-1. Меня сразу же нашла Наталья, которая слонялась здесь уже полчаса. Выяснилось, что она, как и я, узнала о том, что едет в командировку только позавчера. Мы начали ждать Сашу - главу нашей делегации. Он появился в аэровокзале только в 20.15. Я уже поднял было руку, чтобы показать, где мы находимся, но мстительная Наталья меня остановила:
       - Не будем к нему подходить, пусть поищет. Смотри, на улицу искать пошел.
       Через пять минут Саша все-таки нас заметил и мы через служебный вход по своим пропускам пошли регистрироваться. Наталья поделилась информацией о погоде в Новосибирске. По ее сведениям там должно быть не больше 12 градусов тепла. Александр начал уверять ее, что будет 16-18 градусов.
       Мы прошли спецконтроль и взвесили багаж, хотя и на глаз было видно, что если сложить вместе все наши сумки, то и тогда не наберется 20 килограммов. Зарегистрировавшись, мы поднялись на второй этаж, где в большое - во всю стену - окно виднелось летное поле с самолетами.
       Через несколько минут все пассажиры пошли к выходу и мы тоже пристроились в конце очереди. Было ужасно душно и, несмотря на запрещающие надписи накурено.
       В 20.40 у нас еще раз проверили билеты и выпустили на летное поле. Там уже ждал новенький автобус с эмблемой аэропорта Шереметьево. Мы вместе со всеми втиснулись в него и за пять минут, объехав по периметру весь аэродром, подрулили к нашему самолету - старому доброму Ил-62М. После душного аэровокзала на поле было свежо и приятно.
       Бортпроводница пригласила на посадку пассажиров бизнес-класса и мы первыми поднялись на борт. Мы удобно разместились в маленьком салоне на двенадцать мест и нам тотчас же подали прохладительные напитки. Мы с Натальей уселись в последнем ряду, а Саша - впереди нас рядом с какой-то девушкой, которую сразу начал обкуривать.
       Закрылись двери и мы потихоньку начали рулить. Снова объехали весь аэропорт от Шереметьево-1 через ГосНИИ ГА почти до Шереметьево-2. Почему-то заложило уши, хотя мы еще не оторвались от земли. В 21.20 взлетели и сразу оказались в облаках. Когда мы их наконец пробили и вырвались на простор, то оказалось, что уже темнеет.
       Около 22.00 принесли корм. На выбор предлагались: мясо, рыба и куриная котлета. Все остальное составляло стандартный набор: рис с тушеной морковкой и цветной капустой на гарнир, салат, помидор, ветчина, кусочек холодной курицы, хлеб, масло, сыр, пирожное, кофе. Причем все подали одновременно на одном большом подносе, что не очень удобно.
       Мы с Натальей выбрали котлеты. По части выпивки вкусы у всех оказались разные: я, кроме апельсинового сока, заказал белое сухое вино, Наталья - коньяк, Саша - водку, причем немедленно этой водкой облил свою ранее обкуренную соседку.
       Мы чокнулись за успех нашего безнадежного дела и принялись есть. Саше поговорить было не с кем, так как его соседка хранила ледяное молчание, а мы с Натальей говорили без перерыва, и что странно - все о работе. В середине ужина Саша повернулся к нам и спросил у Натальи:
       - У тебя коньяк еще остался?
       Она кивнула.
       - Подними. - Попросил Саша.
       Мы подумали, что он предлагает выпить и протянули свои стаканы, чтобы чокнуться. Но оказалось, что у Саши была откинута спинка кресла и он просто хотел поставить ее вертикально и боялся, что из-за этого на столике Натальи расплескается коньяк. Но раз уж мы держали стаканы в руках, то все равно выпили.
       К этому времени уже совершенно стемнело. В заключение ужина самолет начало сильно болтать, так что даже на столиках расплескался кофе из чашек.
       Наконец все поели, посуду убрали и в 23.00 выключили общий свет. Мы с Натальей сделали попытку заснуть, а Саша сидел с калькулятором за какими-то расчетами. Через полчаса он зачехлил инструмент и встал. Наталья уже дремала. Проходя мимо нас Саша наклонился ко мне и предложил:
       - Пойдем, выпьем коньяка и поговорим.
       Мы прошли на камбуз и Саша, поймав за руку кого-то из членов экипажа, начал выпытывать, какие в Новосибирске проблемы с обслуживанием самолетов. Тем временем стюардесса принесла нам коньяк и кофе. Пойманый член оказался не совсем нормальным бортрадистом. Когда мы начали задавать вопросы, он поначалу утверждал, что никаких проблем нет, но, слово за слово, мы из него кое-что вытянули. Оказалось, что представитель "Аэрофлота" к рейсу не является; к самолетам, совершающим техническую посадку подаются автобусы, хотя пассажиры не покидают борт; бывает, что человек с флажками заманивает самолет на стоянку в такой тупик, из которого его можно выкатить только тягачом за дополнительную оплату.
       Попутно мы получили много другой информации, в частности о том, что наш собеседник является ветераном ангольской войны. В одном из вылетов ему отстрелили ракетой стойку шасси, видимо с тех пор он стал таким нервным. Он горячился, разговаривая на волнующие его аэрофлотовские темы, кричал, хлопал себя по ляжкам, бил в грудь, махал руками, как мельница и брызгал слюной, так что мне даже стало не по себе от такой компании. К счастью его скоро вызвали в пилотскую кабину и мы с Сашей смогли поговорить спокойно. Обсудили, что необходимо сделать, выпили коньяка, кофе и минералки и вернулись на свои места.

15 мая 1997 г.
       В 0.10 в иллюминатор слева по борту я заметил, что небо начинает светлеть. Справа по-прежнему была тьма. Спать уже не имело смысла и я, впрочем без особого интереса, перелистывал бортовой рекламный журнал.
       В 0.40 объявили снижение и включили свет. Пассажиры проснулись и зашевелились, разминая затекшие спины и ноги. Когда передали сводку погоды и выяснилось, что в Новосибирске в этот момент минус один градус, Саша начал разворачивать плащ. Наталья тотчас начала стучать ему в спинку кресла со словами:
       - Что это вы плащик достаете? Вы же гарантировали 16-18 градусов!
       - Глухота развивается внезапно. - Прокомментировал я, когда стало ясно, что Саша никак не хочет реагировать на подколку.
       Впрочем, у Натальи тоже была куртка, которую она незамедлительно одела. У меня был джемпер, который я мог одеть под пиджак, но мне лень было лезть в сумку и я решил, что и так не замерзну.
       Ровно в 4.00 по местному времени мы сели в аэропорту Толмачево. Пока мы катились по полосе я отстегнулся (как оказалось слишком рано) и встал, чтобы помочь Наталье добраться до ее сумки. В этот момент самолет тряхнуло на каком-то ухабе, он резко затормозил и я повалился на бедную соседку Саши, ударив ее откидывающейся спинкой кресла. После этого она наконец разговорилась. Оказалось, что она занимается бизнесом и часто летает из Новосибирска в Москву и обратно. До сих пор она летала авиакомпанией "Трансаэро" и "Аэрофлотом" летит впервые. Мы ожидали, что после того, как мы ее обкурили, облили водкой и ударили спинкой кресла, она скажет, что ноги ее больше не будет на самолете "Аэрофлота". Но оказалось, что она в полном восторге от полета. При одинаковом уровне сервиса старенький, но комфортабельный Ил-62 понравился ей гораздо больше эксплуатируемого на этой линии трансаэровского тесного и холодного "боинга".
       Мы спустились по трапу на бетонку летного поля. Нас ожидал помощник представителя нашей фирмы, тезка нашего руководителя делегации, и "рафик" с водителем. Мы поехали в гостиницу. Постепенно начало светать. Мы проехали по пустынным неосвещенным улицам, перевалили через Обь и в 4.40 были у гостиницы. Причем на вывеске под русским названием "ГОСТИНИЦА ОБЬ" мы прочли английский перевод "HOTEL OB", что в свете рекламной кампании по телевидению одноименных женских гигиенических тампонов нас очень позабавило.
       Мы разбудили портье, зарегистрировались и разошлись по номерам, чтобы немного отдохнуть. Я также хотел нахоляву помыться, так как дома у нас отключили горячую воду. Поселили нас в одноместных номерах с телефоном, холодильником и телевизором. Из моего окна открывался вид на реку с катерами и какую-то стройку.
       Новосибирск был основан в 1893 году, как поселок Гусевка. Городом он стал после того, как через него прошла железная дорога. С 1903 по 1925 годы город носил название Новониколаевск. В настоящее время Новосибирск является самым молодым в нашей стране городом-миллионером - в нем проживает около полутора миллионов человек. С 1986 года в Новосибирске действует метро, которое я, если получится, намеревался осмотреть, а заодно добыть на память жетончик.
       Надежды помыться рухнули, когда я открыл кран. Он плюнул в раковину темно-коричневой струйкой. Минут через пять вода приобрела свою естественную прозрачность, но так и осталась холодной. Отопление тоже было отключено. Я почистил зубы, умылся и залег в кровать писать дневник. В 6.00 я закончил записывать основные события дня и решил немного поспать.
       Но по-настоящему заснуть мне так и не удалось. Все ворочался и смотрел на часы. К тому же подушка пахла какой-то плесенью. В 8.15 пошел дождь и через двадцать минут я не выдержал и встал.
       Умылся, включил телевизор и стал ждать. В 9.15 ко мне зашел Саша. Мы постучались к Наталье, но она сказала, что будет готова только через четверть часа. Мы спустились на первый этаж и прошли в ресторан. Там было мрачно и пусто. Мы заказали яичницу, салат, сок и кофе. К этому времени пришла Наталья и мы позавтракали.
       В 10.30 мы поднялись к себе, забрали бумаги и встретились внизу. За нами приехал сам представитель Игорь. Дождь усилился, но потеплело до плюс четырнадцати. Мы поехали в офис. Там я сразу занялся просмотром счетов за обслуживание. Через 15 минут по звонку Игоря явились какие-то люди и в его кабинете закипели жаркие споры по коммерческим правам, тарифной политике и другим вопросам.
       В 13.00 представитель фирмы-заказчика предложил перекусить. Мы бросили все дела и вышли в коридор. Я на минуту отлучился в туалет, а когда вышел, никого уже не было не только в офисе, но и на улице.
       Я в растерянности простоял минут пять, пока за мной не пришел помощник представителя, который при перекличке меня не досчитался. Он сопроводил меня в ресторан, который находился на другой стороне улицы. Мы впятером и двое директоров турфирм расселись за столом в небольшом зальчике на втором этаже.
       В течение обеда нам были поданы: овощное и мясное ассорти, на содержании которых нет смысла останавливаться подробно; рыбное ассорти, состоявшее из красной рыбы, фаршированых черной икрой яиц и нарезаных небольшими ломтиками лобстеров; салат с печенью трески; бульон с пельменями; мясо по-сибирски в грибном соусе. Пили мы местную фирменную водку "Сибирская тройка", сок, минералку, а в конце обеда кофе.
       В 15.00 мы вернулись в офис и снова приступили к работе. В 19.30, когда рядовые сотрудники представительства давно ушли на покой, мы наконец покончили с делами.
       Игорь собрал нас в своем кабинете за бутылкой коньяка и начался долгий нудный спор на профессиональную тему. Игорь позвонил кому-то и попросил организовать для нас баню, так как мы не смогли помыться в гостинице. Пока мы ждали ответа, все рассказывали байки из своей жизни. Особенно мне понравилась история о том, как в семидесятых годах наши люди в Арабских Эмиратах умудрялись брать напрокат автомобили по комсомольским билетам вместо водительских прав.
       Скоро пришел представитель "Внуковских авиалиний", однофамилец Игоря, и они долго рассказывали о разных путаницах в связи со своими фамилиями. Потом выяснилось, что по техническим причинам в баню мы можем пойти только в 22.00. Мы решили, что обойдемся. В 20.00, допив коньяк, мы поехали в гостиницу. Из всех достопримечательностей Новосибирска я видел только часовню на одной из площадей, установленную в точке географического центра России.
       Через полчаса мы были на месте. Бросили вещи и спустились в холл. В 21.00 мы впятером отправились в ночной клуб "7.40" на первом этаже гостиницы, где утром завтракали. Теперь он преобразился. Играла приятная музыка, горели синие флуоресцентные лампы, в свете которых белые скатерти, воротнички и манжеты наших рубашек, казалось светились сами по себе, перемигивались цветные прожекторы.
       Мы уселись за столик и к нам сейчас же подошла очень вежливая и внимательная официантка. Не то что утром, когда за завтраком состоялся примерно такой диалог:
       - Что будете заказывать? - Полное отсутствие интереса в глазах.
       - А что вы можете нам предложить?
       - Меню перед вами. - Скука в голосе.
       - Вот тут написано: "овощной салат" и "овощной коктейль". Чем они отличаются?
       - Салат - это салат, а коктейль - это коктейль.
       - А все же?
       - Ну, в салате овощи порезаны...
       - А в коктейле нет?
       - Что будете заказывать? - Голос повышен, нервы на пределе.
       Теперь же официантка из кожи лезла вон, чтобы что-нибудь нам предложить и посоветовать. Весь дальнейший вечер у нас прошел под девизом Игоря: "Все пропьем, но фирму не опозорим!"
       Мы начали с пива "Туборг". Потом Игорь заказал сок и бутылку уже опробованной нами водки, а также пельмени по-сибирски с грибами в горшочках, очень вкусные. Магнитофон выключили и на сцене начала петь певица. Программа началась с исполнения мелодии "7.40". Нам принесли фрукты и еще пива. Потом фирменный коктейль. От всего съеденного и выпитого мой живот уже напоминал большой арбуз.
       Помощник Игоря быстро надирался. Вскоре у него открылся "пунктик". Оказывается, он тоже ветеран какой-то африканской войны. Негры чуть не отрезали ему голову и он все показывал мне шрам на шее в том месте, где ее пришивали. Игорь болтал без умолку, но все об одном и том же: какой он хороший и сколько денег принес фирме его проект в Новосибирске. У Натальи на этот счет было другое мнение, но спорить она уже не могла.
       Мы выпили кофе и продолжали пить водку и пиво. В животе у меня образовался уже такой "ерш", от которого в другом месте я давно бы отбросил коньки, но здесь почему-то чувствовал себя хорошо.
       В 23.00 помощник не выдержал и ушел освежиться. Мы продолжали трепаться под оглушительную музыку и мерцание огней и пить рюмку за рюмкой. Нам захотелось мороженого, но его не было и мы выпили еще кофе, так как поняли, что сегодня нам поспать снова не придется.
16 мая 1997 г.
       В 0.05 началась программа кабаре. Вышли полуобнаженные девицы в плащах и киверах и топтались на сцене, задирая ноги. Потом было несколько сольных выступлений танцовщиц и наконец стриптиз. Одна дама была вполне профессиональна, ее выступление мне понравилось. Другая же попрыгав под музыку по сцене с зонтиком затем спустилась в зал и принялась сотрясать частями своего тела у столиков посетителей. Посетители потихоньку выпадали в осадок.
       В 0.45 не выдержал и ушел к себе спать Саша. А несколькими минутами позже вернулся помощник. К этому времени две бедные замученные девицы с вуалевыми перьями в попах по третьему разу по просьбе лесорубов из Новокузнецка исполняли номер под названием "Райские птицы".
       Помощник тоже захотел что-нибудь заказать для нас. Он ничуть не протрезвел. Он попросил что-нибудь из "Битлз", но официантка сказала, что у них нет таких пластинок. Тогда отчаявшись получить душевное удовлетворение он попросил еще раз исполнить "7.40".
       В 1.30, выпив, наверное, по четвертой чашке кофе, мы выдохлись и вместе с Натальей и Игорем вышли в холл, оставив помощника расплачиваться по счетам. Выходя мы услышали объявление о том, что исполняется полюбившаяся гостям из Москвы песня "Ой цветет калина".
       Мы еще немного потрепались в холле и в 2.00 поднялись к себе на этаж, а хорошенький Игорь пошел обратно в бар, так как уезжать домой ему не было смысла. В 4.00 мы должны были встретиться снова, чтобы ехать в аэропорт.
       Я умылся, побрился, почистил зубы. Открыл окно, чтобы проветриться и включил телевизор. В 2.30 зашла Наталья. Мы еще раз перебрали все бумаги и обсудили, что необходимо сделать по возвращении в Москву. В 3.00 все программы прекратили работу и я выключил телевизор. Минут через десять Наталья ушла к себе, чтобы хоть немного отдохнуть перед полетом. Я сел писать дневник.
       В 4.00 позвонил Саша. Я сразу же вышел в коридор и постучал в дверь номера Натальи, чтобы ее разбудить, если уснула. Она не спала и в 4.05 мы были в коридоре уже вдвоем. Через пять минут выползло наше чудо в перьях - глава делегации. Сон не пошел ему на пользу и выглядел он плачевно.
       В 4.15 мы уже были внизу и сдали ключи. Ни представителя, ни его помощника нигде не было. Видимо они продолжили вечер до победного конца, да так где-нибудь в уголке и прикорнули.
       В 4.20 за нами приехал "рафик" и пожилой шофер дядя Ваня повез нас в аэропорт. Эта ночь была гораздо теплее вчерашней - плюс восемь градусов. Через весь город проехали, как и накануне - почти в полной темноте.
       Через полчаса были в аэропорту. Пока Саша регистрировал нас и получал посадочные талоны, я сбегал к ближайшему киоску и купил на память схему города, который в натуре так и не видел.
       В 5.00 мы прошли досмотр и оказались в зале для пассажиров бизнес-класса. Нам предложили кофе и чай, но в нас с Натальей ничего уже не лезло. Саша выпил чаю и ему немного полегчало.
       В 5.25 мы вышли на летное поле и снова сели в "рафик" дяди Вани. Он покатал нас туда-обратно по перрону и потом подвез к нашему Ил-62. Саша достал из-за кресла позвякивающий пакет, мы попрощались с дядей Ваней и поднялись на борт. Одновременно на общем автобусе привезли и других пассажиров. В сумке оказался прощальный презент от представителя - три бутылки полюбившейся нам водки "Сибирская тройка" и три бутылки бальзама "Сибирь".
       В 6.10 взлетели. Когда пробили облака, весь самолет осветился солнцем. Мы сели вдвоем с Сашей, а Наталью устроили по другую сторону прохода рядом с единственным свободным местом в салоне бизнес-класса. Как только стало можно отстегнуть ремни, она подняв подлокотник улеглась спать на двух креслах.
       В 6.55 принесли еду: красную рыбу и крабовые палочки; салат; тушеное мясо с морковью, цветной капустой и макаронами; пирожное и кофе. Пока я боролся со сном, Саша заказал для нас водку и кока-колу. В 7.20, сделав большой крюк к северу, пролетели над славным городом Ханты-Мансийском. Закончив завтракать я впал в легкую дрему, но по-настоящему так и не уснул.
       В 9.45 объявили, что мы заходим на посадку. Мы нырнули в облака, но что-то с посадкой не ладилось. Мы то выходили из облаков и был виден аэродром, то снова забирались вверх. Мы сделали над аэродромом два круга и только с третьей попытки в 7.25 по московскому времени сели.
       Москва встретила нас теплом - плюс восемнадцать. Уже в 7.45 мы вышли из аэропорта. Наталье нужно было ехать в сторону Лобни и мы с ней попрощались. Сашу встречала машина и он предложил поехать с ним. Он подбросил меня до метро "Динамо".
       Дома я был в 9.05. Таким образом вся моя командировка заняла от выхода из дома до возвращения ровно 39 часов, а в самом Новосибирске я был 26 часов. И что самое прискорбное, начинались уже третьи бессонные сутки.
       Уже дома, около 12.00, просматривая новости по телевизору я узнал, что 15 мая в 11.20 по местному времени в Новосибирске на заводе по переработке урана произошел выброс радиации. Все люди, находившиеся на территории завода, и те, кто принимал участие в ликвидации аварии, получили годовую дозу облучения. Насколько далеко зона облучения распространилась за пределы завода сказано не было. Мы в это время сидели в офисе нашей фирмы. Где и как далеко от нас находился завод мне тоже неизвестно. Кстати, это сообщение было единственным. Ни в вечерних выпусках новостей по радио и телевидению, ни в газетах на следующий день я никакой информации об этой аварии не нашел.