[Домашняя страница] [Книжка о походах]

Глава 57.

Сиг, Белое Море и немного Онеги.

(Поход с 24 июля по 9 августа по реке Сиг от станции Ундукса до впадения в Белое Море, по Белому Морю до станции Кузема и немного отдыха на Онежском Озере в районе Медвежьегорска)

 

Действующие лица.

Лена на Щ-1

Митька и я на Щ-2

От Москвы до Ундуксы.

 

24 июля 2009 года. Пятница.

Я примерила на себя рюкзак, немного погрустила и решила, что заказать такси – хороший выход. В 23 часа за нами приехал водитель. Увидев рюкзаки, он начал ехидно предлагать пройтись с ними пешком, коль скоро мы такие спортсмены. "Возраст уже не тот", - ответили мы. За эту фразу водитель зацепился, словно его заело. Всю дорогу рассказывал нам, какой он в молодости был экстремал: "Ловил я рыбу на Кольском, да теперь возраст не тот", - говорил водитель, "Участвовал в рафтинге в Турции, да теперь возраст не тот,"- продолжал он, "Прыгал с парашютом когда-то, да возраст уже не тот," – сетовал он уже возле вокзала. То ли он издевался над нами, то ли действительно фраза понравилась. В перерывах между рассказами о бурной молодости он поведал нам, что нынче отдыхает в Финляндии и очень этим доволен. Проезд обошелся нам в 350 рублей. Мы вытащились из машины и поперлись под крышу вокзала.

Митька рассматривал туристов на предмет красивого рюкзачка, потому что решил поменять себе этот предмет снаряжения. Рюкзаки попадались ужасные, страшные, кошмарные, противные, глупые и даже нелитературного определения. "Любит народ у нас всякое г…, " – заключил Митька свое исследование словами любимого певца.

 

25 июля 2009 года. Суббота.

Лена пришла часов в 12 ночи, ее провожал коллега. У нее была сумочка продуктов и неучтенка: огурцы и капуста. Коллега рассказал нам, как хорошо отдыхать в Калининграде, но мы не стали ему сильно завидовать. Через некоторое время он уехал, а мы погрузились в вагон, распихали вещички и уснули.

Весь следующий день спали и читали книги. Митька взял с собой Чехова, Тургенева и Платонова. Чехов никому не понравился, остальные были еще ничего. Вели вполне себе растительную жизнь, иногда лишь активизируясь на станциях, чтобы купить пирожки. Пирожки были невкусные или мы еще не оголодали.

 

26 июля 2009 года. Воскресенье.

В два часа ночи проснулись и стали собираться. В три вышли в Кеми. На вокзале стоит специфический туристский запах, все спят прямо на полу. Велосипедисты под велосипедами, водники на байдарках, паломники скромно на стульях. На каждую электричку билеты продают отдельные кассиры, то есть те, которые потом в этих электричках ходят уже в качестве контролеров. Мы узнали, что на нашу реку идет еще одна группа, человек 15 с детьми и собакой на Тайменях. Митька загрустил, потому что надеялся на безлюдность реки и нетронутость природы.

Пока мы ждали электричку, к нам подошел местный дедушка и предложил купить клубники.

-Нам не надо, - отказались мы.

-Ладно. – Кивнул покладистый дед. – Не покупайте. Я вам так подарю. Только дайте мне семьдесят пять рублей пятьдесят копеек. На бутылку то есть!

-А пить-то вредно! – сказал Митька деду.

-Опа! – Сказал дед. – А я и не подумал. А как же быть?

-Не знаю, - сказал Митька. – Должен же быть какой-то выход.

-А! – быстро сориентировался дед. – Ну, давай так. Клубнику я тебе подарю. А ты мне дай на хлеб. Семьдесят пять рублей и пятьдесят копеек. Как раз хоть хлеба вдоволь поем.

-Эх, - сказал Митька. – Давайте вашу ягоду.

Едва лишь мы доели ягодки (вполне себе северные и довольно кислые), пришла электричка, мы погрузились и поехали.

Машинист вышел в салон и начал доброжелательно опрашивать всех пассажиров, кого где высаживать. Электричка останавливалась практически у каждого куста, перед нашей станцией машинист еще раз пришел и  предупредил нас о выходе. Я хотела спросить у него, кто же ведет поезд, пока он гуляет в вагонах, но постеснялась. Мы вылезли на крутой откос и потащили вещи к реке.

 

От Ундуксы до устья Сига.

Мимо нашей стоянки дети из соседней группы несли большое бревно, Митька побоялся, что они на нас его уронят, помог детям. Собрали лодки и пошли себе потихоньку. После озерца начались перекаты. На них мы периодически садились на камни, но воды было достаточно.  Перед озером, на котором мы планировали стоянку, перекат был довольно мощный, мне пришлось катапультироваться.

Вообще классическое описание Кузнецова очень точное, но по нашей воде получилось так, что все означенные шкуродеры стали перекатами, все перекаты залило, а все пороги, требующие проводки, превратились в какой-то экстрим. (Ну, разумеется, по моему скромному мнению экстрим, спортсменам там бы все равно делать нечего.)

Встали на каменном пупыре, на входе в озеро, решили спать до упора, т.к. немного устали.

 

27 июля 2009 года. Понедельник.

И спали долго. На воду вышли в полпервого. Долго искали с-образный перекат, но никакие препятствия не подходили под его описание. Наконец, подошел и он. Оказалось, что все шумные (требующие внимания) пороги на этом участке находятся в скальных выходах, их очень удобно отслеживать. Впрочем, это было по нашей воде, как будет по другой, не знаю.

Часть перекатов проходили Митька и Лена, на некоторых Митька проводил обе лодки. Мне и по бережку было неплохо идти. Хотя берега довольно болотистые, но так, чтоб в болото засасывало, такого не было.

После шумных перекатов в скальниках прошли еще несколько шкуродеров, где-то проводились. И перед самым озером был завал. Завал мы обнесли по левому берегу по сырой тропе. Если постараться, то в этом болотце можно уже провалиться. Но никто не провалился глубже, чем по колено.

Вышли в озеро, встали на стоянке с баней.

Мы баню не топили, так просто искупались, поели. Митька пытался половить рыбу, но рыба не ловилась. Легли спать. Лена на каком-то озере поймала маленькую рыбку, но не помню на каком. Больше рыб не предвиделось.

 

28 июля 2009 года. Вторник.

В час ночи Митька меня разбудил и начал сокрушаться, что его за подмышку укусил клещ. Оказалось, что это был сумасшедший муравей, который просто не хотел разжимать челюсти. На всякий случай пересчитали ему лапки, точно муравей. Пока его вынимали, он как-то самопроизвольно издох, от декапитации. Жалко бойца, хороший был муравей, упрямый.

Вышли со стоянки в час дня, прошли озеровидное расширение и сразу нарисовался порог там, где бывшая лесовозная трасса. Вот это нужно было посмотреть, а мы пошли без просмотра, на входе сели на камень, я выпрыгнула. Тут мы увидели, что порог достаточно мощный, я понеслась было посигналить Лене, чтобы она пока туда не лезла, но тут же  Митька влетел боком на следующий камень и обернулся вокруг него. Я ненавижу приключения на препятствиях, но мне пришлось прыгать в воду, чтобы спасать Митьку. Мы разгрузили эту подкову, в которую превратилась лодка, стащили ее с камня, увели к берегу и стали выливать воду. Вытащили лодку на берег.

Лена поняла, что это развлечение надолго и потихоньку носила свои вещи к середине порожка.

В нашей лодке сломался шпангоут, в остальном было все нормально. Митька наложил на шпангоут шину из реликтового дерева, мы тем временем перенесли все вещи в нижнюю часть порога, а затем и в самый конец его у правой протоки.

Едва лишь починившись, Митька прошел на однушке, а затем на двушке. Он рассказал, что ему просто не повезло с этим камнем в русле, ибо последний на него напрыгнул исподтишка.

Мне этот порог совсем не понравился.

Там же Митька утопил спиннинг. Наша рыбная участь была окончательно предрешена. А и правильно, нечего браконьерствовать.

Впрочем, еще один спиннинг у Митьки оставался для моря, специальный, морской с якорями.

После этого странного порога было еще шесть препятствий, некоторые мы проходили, какие-то Митька проводил.

Вышли в озеро, вновь встали на пупыре, и тут началась гроза. Мы сидели под тентом, пили чай с печеньем, веселились и безумолку болтали. То есть, разумеется, я болтала, а остальные слушали.

 

29 июля 2009 года. Среда.

Спать ушли в полночь, а встали в десять, ночью несколько раз был сильный ливень. Но ничего мокрого, кроме тента и полотенца у нас не было.

После завтрака даже солнце выглянуло. Стало совсем хорошо.

Трехступенчатый перекат в протоке являлся тремя перекатами с частями спокойной воды между ними. Я сказала, что так не делают, что обычно если порог состоит из ступеней, то между ними не должно быть спокойной воды. В конце переката лежало бревно. Нам не хотелось его обносить, Митьке выдали цепочку и он начал пилить. При этой процедуре по его же словам, он похудел на три килограмма.

Двухступенчатый порог был совсем простой, а после начались красивые озера. По суше между озерами идет заброшенная лесовозная трасса. Митька по ней погулял, сфоткал жабу и набрал грибов на суп. Жаба в суп набираться отказалась. Там были живописные места, но и металлические бочки с покрышками тоже встречались. Деревья растут прямо на дороге, по ней уже трудно проехать.

После озера начался продолжительный перекат. Я решила хоть одному из порогов дать имя и бесхитростно назвала его Длинным. На самом деле это несколько каменистых россыпей, разграниченных участками с течением. В некоторых местах этого порога волна уже заливает впереди сидящего. Затем пришлось провести какие-то еще препятствия.

Завернули налево и вышли к Морскому порогу. Набрали две пятилитровки воды, пофотографировали скальники и разные деревья и цветочки.

В Морском пороге одни камни, то ли отлив, то ли так просто положено. Митька провел обе лодки. Началось море, а точнее Сигорецкая губа с малосольной водой.

 

Устье Сига – Кузема.

В море нет изыска и пафоса, потому что в этом месте оно все закрыто островами. Мы встали на мысике в губе, сварили грибной суп и пюре. Палатки растянули на камнях. Митька сказал, что объелся. В ручье рядом со стоянкой пресная, но коричневая вода. Ночью Лена пошла прогуляться к лесу и обнаружила какие-то шумы от крупного животного. На песке в отлив Митька видел парнокопытные следы. Встречаться с кабаном в наши планы не входило, но он тоже оказался благоразумным и не вышел к нам, а иначе, я прям даже не знаю, что бы было.

 

30 июля 2009 года. Четверг.

Мы легли в 12 ночи, Лена где-то до двух бродила по стоянке, боялась кабана и купалась. С утра поели каши, еще немного поспали, потом все же вышли. Сначала было небольшое волнение, потом все утихло. Ориентировались по разным там азимутам, потому что джипиэски Митька обозвал неспортивным изобретением.

Зашли на Семужные острова, осмотрели избу. Основной достопримечательностью ее было огромное количество водочных бутылок под столом. За избой большое пресное озеро.

Встали на обед на Каменном мысу. Там тоже изба и озеро. Никаких колодцев там нету, изба хорошая, но посещаема больше, на стенах много глупых надписей и прочих признаков человеческой деятельности.

Далее обходили отмели и гряды, и в районе мыса Моржовый мне привиделся в небе корабль с мачтами. Я впала в уныние, т.к. это очень дурной признак, но Митька взял у меня бинокль и заявил, что корабль стоит на отмели и, похоже, что он брошен.

Подошли к кораблю, осмотрели его, слазили внутрь. Очень было жалко, такой хороший корабль и никому уже не нужен. На рубке серп и молот изображен, корабль уже старенький совсем.

Дошли до острова Сыроватка и встали на мысу острова недалеко от избы. Изба совсем убитая, но рядом с ней какие-то хозяйственные механизмы, то ли водороследавилки, то ли рыбомоталки. На другом конце острова стояла группа ребят из Рыбинска. Они шли с Калги.

 

31 июля 2009 года. Пятница.

В полночь мы доели многострадальную капусту, из которой делали ленивые голубцы: (капуста, тушенка, рис, приправы, кетчуп, майонез). Легли спать, не искупавшись, т.к. погода была не очень жаркая.

 Встали в 11 часов, позавтракали макаронами с оставшимся сыром и снова легли спать. Около пяти часов доели макароны и стали собираться. В шесть вышли, но еще были какие-то волны. В 21 час попили на отливной отмели чаю с бутербродами, увидели, как группа рыбинцев ломится прямо по открытому морю без всякого страха. Но мы так идти не желали, хотя бы потому, что у нас всего две лодки, мы дошли до мыса вдоль отмелей и завернули на некоторой волне, а я, как известно, нервничаю от всякого течения и прочих волн. Митька сказал, что нытиков море не любит, мне пришлось перестать вопить от каждого крена. Где-то в районе острова Столбиха посетили еще одну рыбацкую избу, довольно гламурного вида (с розовыми стенками), а затем в полный штиль двинули по губе Воньга.

 

1 августа 2009 года. Суббота.

Именно там, в этой губе, недалеко от устья Воньги или даже Ундуксы мы встали на ночевку. Островок мне очень понравился, тем что маленький, уютный и без всяких глупых кабанов.

Правда, дров и прочих удобств там немного. Но пресные лужи были. Дрова нас не парили, потому что от большой лени мы чаще готовили на газу.

В три часа ночи Митька пошел изучать уток, на предмет их отлова, но они все разлетелись в другие места. Мы думали, что стоим на острове Макаровском, утром же сориентировались правильно: мы стояли на крошечном безымянном островке. У реперного знака валялась доска с надписью "о-в Ср. Корги", но остров с таким названием был сильно на северо-восток от места нашего обитания. Наверно доску кто-то привез или принесло море.

После завтрака Лена ушла мыться на западный берег, а мы с Митькой полезли прямо в лагуну. Едва лишь мы успели намылиться, как в виду нашего берега оказался катамаран. Пока я смывала мыло и лихорадочно одевалась, катамаран подошел к берегу. В нем сидело четыре бородатых мужика. Митька из уважения к их бородам и парусу тоже приоделся.

 Мужики спросили, где мы находимся. Мы высказали несколько предположений, которые их не удовлетворили, и они с сожаленьями ушли.

Едва лишь мы вновь полезли домываться, как пришла группа из Рыбинска, чтобы немного передохнуть. Оставалось лишь завязать с купанием, потому что нехорошо бегать голыми на пересечении всех морских путей. Лену все эти тонкости не интересовали, потому что ее ванна была как-то укрыта от основных дорог. Рыбинцы немного поредохнули у нас, показали нам навигатор, но в нем наш остров тоже был не обозначен. Митька с сомнением потрогал их полунадутые Щуки, покачал головой, но ничего не сказал. Потом из-за такого пренебрежению к надуванию и возникают анекдоты о том, что "нос и корма кильнулись в разные стороны", "капитан и матрос стукнулись касками" и т.д. и т.п.

Мы отправились сразу вслед за рыбинцами, предварительно собравшись.

Разыгралась волна, страшно, аж жуть. Мы зашли за мыс и решили попить киселя. Спугнули на камне чайкиного сына или даже дочь. Мыс очень красивый, кругом все цветет, летают бабочки, чайки кричат разные глупости, и вообще все было хорошо. Сварили и выпили кисель с бутерами,  зашли в губу, долго шли по ней, ничего не узнавая. Я утверждала, что, вот, сейчас, мы достигнем острова, на котором стояли семь лет назад, когда ходили на Поньгому. Наконец, губа кончилась, а остров так и не появился. Тогда Митька сделал гениально предположение, что это не та губа. Мы пошли на выход.

На выходе из губы, на острове стояла группа из Питера. Митька узнал у них, что это была губа Нечаева, а вовсе не Домашняя. По губе Нечаева мы нарезали лишний крюк, но, поскольку считается, что она одна из самых красивых в этих местах, крюк решено было считать экскурсией.

Оказалось, что мы перепутали мыс Истинный с мысом Безымянным. Или наоборот. Зашли за правильный мыс, волна была пологая, но очень большая, прямо с автобус. Мне сразу стало страшно и захотелось куда-нибудь спрятаться. Спрятались мы в губе Домашней. Там волны не было, абсолютный штиль.

 

2 августа 2009 года. Воскресенье.

Начался новый день, а мы все шли и шли. Лена попросила ее разбудить, если она уснет в процессе движения. Осмотрели одно местечко, не понравилось. Пошли на другой остров, кажется, Парыга что ли или еще как там его. Встали на краешке. Комаров много и даже мошка откуда-то взялась. Поужинали, легли спать в два часа ночи. Было сыро и холодно.

Утром задул ветер. Митька сходил на однушке в разведку и все-таки нашел остров Горбунов, где мы когда-то стояли. Переместились туда. Погода наладилась, мы пекли плюшки с кремом, купались. Стало жарко, как на юге, все лазили в воду, загорали, мылись.  Плюшками так натрескались, что даже ужинать не стали.

 

3 августа 2009 года. Понедельник.

До трех ночи болтали у костра, потом еще полезли в море купаться, потом в палатке еще ржали над чем-то. С утра погода немного нахмурилась, но к вечеру опять было что-то похожее на солнце. В этот день случился очень мощный отлив. Митька ходил за рыбой, а набрал грибов. Мы их варили и жарили, я сказала, что грибов больше не надо. Котлетки из картофельного пюре удались просто на славу. И вообще дневка  - это кулинарные развлечения.

 

4 августа 2009 года. Вторник.

Легли спать в полночь, потому что уже устали отдыхать. Очень долго шли до моря, чтобы помыть ноги перед сном. Лена все же дошла, а я отчаялась и вернулась.

Перед тем, как лечь спать, Митька плакал, что поход какой-то неправильный, ни тебе приключений, ни тебе экстрима. "Прошел с двумя девчонками весь поход, даже на море не заштормило, даже не промокли, как следует," - сетовал он. Видимо от подобных сожалений у него и пришла в голову мысль подкинуть нам разнообразной походной романтики на следующий день.

После обеда, залегли на тихий час, а потом вышли на финишную прямую и стали искать устье Березовой. Митька не внял моим советам, памятуя  о неправильной губе, куда мы свернули из-за моей уверенности. Мы встали в устье реки, высушились, собрались, поели.

Пошли по тропе через лес. Через некоторое время Митька решил сходить на разведку и пришел очень веселый, потому что оказалось, Березовую мы проскочили и собирались уже непосредственно на речке Куземе. Теперь нам предстояло пройти по бурелому и болоту, а также форсировать Березовый ручей.

Мы не очень-то отчаялись, разулись, надули однушку и переплыли речку. На этот раз Митька решил, что приключений достаточно.

Дошли до станции по гати, замочив ноги. Лена сетовала, что белые городские носки стали совсем уже не белые.

На станции были в 23 часа. Вокруг гуляло местное население, встречало какую-то девочку, умудрившись заехать на машинах прямо на перрон. Потом они, к счастью, ушли куда-то отмечать встречу.

Приехала буханка, привезла группу рыбинцев. У них были билеты на пятичасовой Вологодский поезд. У нас же никаких билетов не было.

 

Кузема-Медвежьегорск.

5 августа 2009 года. Среда.

Митька познакомился с солистом Сергеем, который тоже был без билетов и тоже, как и рыбинцы, шел с Калги. Мы вскипятили чайку и стали думать об отъезде. Станция на ремонте, в зале ожидания пахнет шпаклевкой и грязно. Мы сидели на лавочках прямо на улице. Хозяин буханки сказал, что отсюда никакой дороги нету, и все это сказки, про то, что можно доехать до Кеми, тем более, что ему завтра в шесть на работу.

Митька с солистом подошли к рабочему поезду с предложением довести нас, но машинист застеснялся это делать, потому что у него итак вся кабина была забита местными.

Между тем стало холодать, рыбинцы праздновали день рождения одного из членов группы, мы поели бутеров, понаблюдали местную ночную жизнь.

Тем временем подошел поезд на Москву, мы заблаговременно переместились поближе к платформе и одна из дверей открылась. Митька применил к проводнице методы НЛП и подкрепил их бумажкой в пятьсот рублей. Тщательно загипнотизированная проводница пустила нас доехать до станции Кемь. Удался ли подобный финт солисту Сергею, хотелось бы узнать, в суете погрузки мы как-то забыли посмотреть, уехал ли он.

Буквально через час мы выгрузились в Кеми и пошли на вокзал. Там купили билеты на следующий поезд до МедГоры. Кстати сказать,  могли бы купить билеты в тот же поезд, на котором приехали, но вновь тащиться с вещами через всякие мосты и другие составы нам не захотелось.

Известно, что станция Кемь была построена очень заморочено, иногда поезда там останавливаются так хитро, что дежурный объявляет посадку с предложением проводникам соседнего поезда открыть для прохода пассажиров тамбуры насквозь. Если же пути перекрывает грузовой состав, то флаг пассажирам в руки, поскольку лестницы моста к платформе никак не выходят. Воистину, непостижимы простому юзеру сложные законы РЖД!

Без двадцати восемь мы пошли грузиться на поезд. Проводник матерый, старый, ужасный. Он даже был похож на медведя-шатуна, как его рисуют в книжках по ботанике. Сразу же высказавшись матом о цели нашей поездки - Медвежьей горе, он начал пространно рассуждать о том, что "они вваливаются в приличный поезд в вонючей телогрейке с кучей лодок и заваливаются спать, считая, что они так отдыхают". Вонючих телогреек и кучи лодок у нас не было, поэтому мы не приняли это ворчание на свой счет.

С трудом разместили рюкзаки в набитом каяками вагоне, одна добрая девочка предложила нам пристегнуть Ленин рюкзак карабином к раме катамарана. Ее группа возвращалась с Колвицы.

Митька сходил к проводнику за бельем и неожиданно сильно его очаровал. Казалось бы, к такому матерому железнодорожному служаке никаких методов не применишь, а поди ж ты! Мы немного поспали, а перед выходом проводник стал уже настолько любезен к Митьке, что даже открыл ему туалет.

-Санитарная зона! Другому бы никому не открыл! – гордо сказал брутальный проводник, а Митька даже и не знал, радоваться ему или печалиться от подобного расположения.

В Медгоре перетащились через мост, пошли в кассу. Оказалось, что кассы работают только после обеда. Мы стали сокрушаться, что не взяли билеты непосредственно в Кеми, но сокрушаться было уже поздно. Пошли на городской пляж, собрали лодки, переплыли зону порта, выгрузились где-то у лодочных сараев, и Митька оттуда пошел на станцию, оставив нас с Леной его дожидаться.

Вернулся он часа через полтора, принес картошки, арбуз и купейные билеты, плацкарта уже не было.

Мы слопали пачку печенья и пошли прямо через озеро на какой-то примечательный мыс. На этом мысу Митька стоял с группой больше двадцати лет назад.

По дороге остановились на каменистом пляжике, чтобы искупаться и поесть арбуза. Об арбузе нужно рассказывать отдельно. Цвет у него был, очень даже красный, но вкусом он походил даже не на огурец, а скорее на сырой кабачок. Митька сначала предложил прислать бедным Медвежьегорцам несколько натуральных арбузов, чтобы они хотя бы узнали их вкус, а затем даже размечтался и придумал послать астраханцам остатки этого арбуза, чтоб они знали, "как вредные северяне над ягодой измываются".

Хотели стать в бухте, но там обнаружилась палатка, мы встали на мысу. Погода была неплохая, мы купались, потом заволновались, что в бухте никто не проявляет признаков жизни, не произошло ли там какой трагедии. Митька подошел к палатке поближе и увидел там какого-то мужика. Мы успокоились и легли спать рано, потому что устали за прошедшие сутки с этими переездами и вокзалами.

 

6 августа 2009 года. Четверг.

Утром в бухте обнаружился еще и катамаран. Оказывается, он пришел уже в темноте. Мы с Леной пили кофе, тут на нашей поляне оказался еще один персонаж. Глаза у него были немного скошены, лицо же он имел несколько опухшее, а в целом, несмотря на бритый затылок, это был вполне симпатичный молодой человек.

-Не помешаю? – спросил он.

-Да, проходите, пожалуйста, - сказали мы с Леной.

-А вы, чего, шаманы что ли? – сразу спросил он.

Мы оказались в некотором замешательстве, но отрицать предположения на всякий случай не стали.

Гость предъявил нам претензию, что мы всю ночь били в бубен. Бубен он тоже якобы видел. Мы объяснили страдальцу, что никакого бубна не было, а была просто полная луна, висящая прямо за деревьями. Звуки же издавал завод, расположенный на той стороне губы. Однако, на всякий случай, мы добавили, что вполне можем и пошаманить-покамлать. Мужик немного подумал и счел правильным уйти похмеляться и досыпать. Как раз к тому времени, возбужденный бритой головой и смотрящими в разные стороны глазами гостя, проснулся Митька, чтобы нас спасать.

Бухта очень красивая. Там снимали когда-то фильм Любовь и Голуби, по этому поводу Меньшов якобы притащил туда баржу, на которой скрывался главный герой по сценарию. Впрочем, это, могут быть и сказки. Митька говорит, что в 86 м году баржа еще была,  а теперь от нее остался лишь остов под водой.

У меня от чистоты воды и от ее массы начался какой-то невроз. После торфяной воды Сига и пресных луж на море, которые, конечно чистые, но все равно цветные и с привкусом, мне хотелось постоянно купаться, варить чай, мыть голову, стирать, в общем всячески использовать онежское богатство, потому что холява. Я с трудом себя сдерживала, чтобы не забрать часть воды с собой.

Затем к нам пришел в гости доктор Яков. Он работает в больнице в отделении реанимации и живет тут же, в МедГоре. Именно он привез сюда на катамаране измученных бубном гостей. Яков рассказал, что в бухте с мая месяца живет "дед", который помешан на социологии, истории и политике, а также во всех бедах России обвиняет негров. Какие там негры ему привиделись в безлюдном заливе Онежского озера, выяснить не удалось.

Яков же оказался туристом-спортсменом, он вытаскивал пострадавших на Мсте, ходил на Хара-Мурин и вообще совершил множество разных водных подвигов. Помимо перечисленных достоинств, он еще был абсолютно трезв, поскольку, как человек, постоянно видящий грань жизни и смерти, придерживается скорее безалкогольного досуга.

Мы пожарили картошки с салом, а к вечеру к нам заявился "дед", чтобы рассматривать Щуки. Митька повел с ним себя дипломатично, заранее соглашаясь со всеми доводами, касаемыми российской истории, социологии, ходовых качеств лодок, наличия негров в бухте Крестовая и т.д. и т.п. "Дед" был не совсем что бы дед, а вполне себе моложавый мужчина. Он сказал, что обычно на все лето уходит в подобные экспедиции. Долгого разговора в связи с выбранной Митькой доктриной у него не получилось, и он вскорости ушел.

А к полуночи и Яшин катамаран отчалил из бухты в какие-то более приятные заливы.

 

7 августа 2009 года. Пятница.

Лена пошла собирать чернику, набрала целую миску, мы сварили черничного морса, и выпили за мой наступивший день рождения. От морса стало совсем хорошо, мы долго болтали, затем пошли спать.

В час дня я проснулась от жары, мы купались, потихоньку начали собираться. Остатки продуктов Митька через залив отвез "деду". По озеру мы шли уже по волне, я стала опять переживать, но вскорости мы пристали к пляжику возле лодочных сараев. Солнца уже не было, просушить лодки, как следует, не удалось. Мы посидели почти до сумерек, поужинали макаронами с тушенкой и отправились на станцию.

Нужно сказать, что всю дорогу Лена собирала какие-то красивые камешки и теперь они заняли место в той сумке, в которой были продукты. Сумка весила наверно пуд. Пока мы с ней дотащили ее до вокзала, мы чуть не посинели. Я предложила Лене переменить предмет коллекционирования и, например, собирать перья птиц или на худой конец гербарии.

На станции в зале ожидания была группа туристов, которые возвращались с Водлы или с Воломы что ли. Они не очень хорошо отозвались о Щуке, поэтому здесь мы не стали пиарить Мишино произведение. Впрочем, брать в долгий поход Щуку-четверку с прозрачными одноразовыми баллонами – это вполне себе экстрим даже без препятствий.

Мы сходили в магазинчик на привокзальной площади, что-то прикупили. К нам подошел местный алкаш, слезно выпрашивая два рубля. Пришлось дать, очень жалобно плакал.

 

8 августа 2009 года. Суббота.

Захолодало. В зал ожидания вошли два бомжа – дяденька и тетенька. Туристы поморщились, нахмурились и стали открывать форточки. Бомжи заглянули в зал с лавочками. С ними, кстати, была еще и крупная грязная собачка, от которой тоже пахло именно бомжом, а отнюдь не псиной.

-Фу, Мань, здесь туристы! – сказал брезгливо бомж-дяденька. –Пойдем в другой зал.

Туристы захихикали, а бомжи пошли ночевать за перегородку к вящему облегчению присутствующих.

К нам же пришла другая собака, помоложе и более чистая. Ей мы дали печенья.

Подошли еще два мальчика, которые путешествовали сначала с дедушкой, потом дедушка по болезни уехал в Москву, а ребята остались. Они тоже, как и группа с Воломы ждали Петрозаводскую электричку.

Поев всяких городских продуктов и напившись газировки, посетили туалет и колонку. В туалете было очень непросто, темно, грязно, пахнет хлоркой. На колонке оказалось гораздо лучше.

Расстелили коврик, поспали чуть-чуть с Леной по очереди в компании молоденькой вокзальной собачки. В соседнем зале бомжи спали прямо на кафельном полу без всяких ковриков, приобняв с двух сторон свою ужасную собаку. С рассветом они ушли.

 К утру стало повеселее. Митька отсидел себе даже спину. Мы еще немного погуляли, тут уже открылся цивильный туалет, автоматы с кофе на автостанции.

Выяснили у пирожковой бабушки порядок прибытия поезда и удачно погрузились в свое купе. 212й поезд, 13й вагон оказался прямо у здания вокзала. Нумерация с хвоста.  Четвертым пассажиром был турист, возвращающейся с Писты группы. Он ничего не знал о Щуке, поэтому мы ему ничего о ней и не стали рассказывать. Несмотря на то, что мы ехали в купе, турья было много, как раз из тех, кто заранее билетов не покупал.

Расстелили постели и спали. На какой-то станции, в Волховстрое наверно или в Лодейном Поле, я вышла и купила пирожков и терпуга. Потом заварили макаронов, поели. Спали дальше, а Митька все читал свои "тургенева десять томов".  В Питере мы вышли погулять с Леной, а Митька, утомленный классикой, все же уснул. Доели остатки продуктов, поставили будильник на полчетвертого и легли спать.

 

9 августа 2009 года. Воскресенье.

Удачно успели умыться, собраться и вышли на вокзале. Лену встречал коллега, а мы дошли почти до Красносельской и там поймали жигуль с таджиком за 300 рублей. Дома были около пяти, влезли в интер, посмотреть новости, а лишь потом пошли мыться.

 

 

Приложение. Напишу на всякий случай, чтоб потом не забывать и опять же, может быть, кому-то станет интересно.

А. Снаряжение.

1. Щука – двушка - 1 штука.

2. Щука однушка  - 1 штука.

3. Весла ТНПшные – 3 штуки.

4. Лягушка полусфера ярославская – 1 штука.

5. Лягушка – гармошка китайская пластиковая игрушечная дурацкая маленькая на всякий случай– 1 штука.

6. Спасжилеты – 3 штуки.

7. Спасконец 20 м (граната) – 1 штука.

8. Палатка двушка MSR-HubaHuba – 1 штука.

9. Палатка однушка какая-то китайская байсикл очень дурацкая – 1 штука.

10. Термаресты – 2 штуки.

11. Коврик ижевка – 1 штука.

12. Подпопники – 3 штуки.

13. Неопрена каждому по способностям. У меня и Митьки штаны и ботинки у Лены только носки.

14. Спальники – 3 штуки.

15. Котелки – китайский набор из Ашана, очень дурацкий. Маленький котелок вообще нафиг не нужен.

16. Ложка – разливашка, разборная пластиковая тоже из Ашана за 16 рублей, треснула ручка.

17. Миски, ложки, кружки – три комплекта. (купили себе MSR-овские тарелки по бешенной цене, дурацкие какие-то оказались, хоть и легкие, но от жира вообще ничем не отмываются)

18. Противень жестяной с тефлоновым покрытием, тоже из Ашана – одноразовая вещь, но грибы жарить на нем удобно. И еще к нему цеплялка такая, чтоб держать. Тоже MSR-овская, но не очень удобная.

19. Таганок раскладной.

20. Топор фрискарсминиколун. Довольно легкий, и нафиг не нужен для маленькой группы вообще.

21. Горелка газовая и три баллона ковеевских.

22. Ножик столовый.

23. Митькин ножик охотничий.

24. Тент. На море хорошая вещь для сбора воды, в остальных случаях для такой маленькой группы особо и не нужен.

25. Домик для комаров из сетки. Один раз только расставили. Комары были довольны.

26. Две пятилитровые бутылки из-под воды ШишЛес. До моря ехали, скатанные в рулоны, и не потрескались.

27. Дощечка для резки пластиковая небольшая.

28. Веревки разнообразные в разумном количестве.

29. Одежда разная по вкусу отдыхающих.

30. Ремнабор с куском тезы, разные клеи, спирт, ножницы, шкурка, нитки, иголки.

31. Две упаковки сухого горючего, потому что лениво.

32. Всякие там щетки, мыла, расчески, кому что нравится.

33. Бумажка для туалета тоже была.

 

Б. Аптечка.

1. Анальгин, кетанов, аспирин, нурофен все в табл. (болеутоляющее, жаропонижающее)

2. Бинты и пластыри (перевязочные)

3. Фломастер зеленка (от всего, т.к., пишут уже, что это и не антисептик даже считается по последним постановлениям).

4. Спирт лежал в ремнаборе. (как антисептик покатит)

5. Бальзам вьетнамская звезда (это от всего стопудово)

6. Но-шпа в таблетках (спазмолитическое в смысле от спазмов).

7. Запрещенная нынче марганцовка (обеззараживающее).

8. Губка кровоостанавливающая (как бы перевязочное).

9. Ножницы (как мед. инструмент)

10. Пинцет (тоже, как инструмент)

11. Доксициклин в табл. (антибиотик)

12. Диазолин в табл. (антигистамин, в смысле от аллегри и отеков)

13.Сода питьевая в пузырьке (это тоже от всего)

14. Новокаин в ампулах пачка (обезболивающее)

15. Шприцы штук пять.

16. Крем увлажняющий

17. Валидол (ясное дело, что лекарство неправильное, но это тоже от всего, как вьетнамский бальзам)

18. Иммодиум – от поноса (это, чтоб, когда страшно, не нервничать, что будет еще страшнее)

Из аптечки использовали диазолин два раза, когда Лену кусали в глаза, и один раз пластырь, когда она же порезала палец. Еще я раскрашивала зеленкой себе укусы комаров, а Митька все и всех подряд мазал бальзамом, включая укусившего его муравья.

Остальные лекарства, к счастью, не пригодились.

 

В. Наука и культура.

1. Карта маршрута (где-то в интере удалось найти, подробнее, чем в стандартном атласе Карелии)

2. Два компаса или даже три.

3. Блокнот, ручка

4. Мобильник (3 штуки и еще два аккумулятора) На реке почти нигде ничего не брало, на море почти везде брал МТС.

5. Карты игральные (не достали ни разу)

6. "Тургенева десять томов" – книжки для чтения в виде школьных брошюрок – 3 штуки.

7. Ружье, как балласт.

8. Документы всякие типа паспорта, охотбилеты, разрешения и т.д.

9. Удочка с прибамбасами - 1 шт.

10. Спиннинги с катушками, блеснами и прочими воблерами – брали 2 шт., остался - 1 шт.

11. Бинокль, "не какая-нибудь там немецкая подделка, а настоящий Китай".

 

Г. Еда.

Хлеб черный – 4 буханки

Хлеб белый – 3 батона

Сухари – 2 кг разных (половину отдали деду)

Суп "горячая кружка" – 6 пак, для поезда.

Макароны "ролтон" – 900 гр.

Макароны обычные – 1200 гр.

Кофе – литровая бутылка (половину привезли обратно)

Сахар – двухлитровая бутылка (половину отдали деду)

Печенье – 2 пачки на поезд

Чай – литровая бутылка (отдали почти весь деду)

Сушки – килограмм, все съели

Конфеты – килограмм, почти все привезли обратно.

Кисели сухие – по объему два литра, съели все.

Кетчуп – поллитра.

Майонез – полтора литра.

Колбаса – 2 кг сырокопченой.

Грудинка и прочее сало и какая то шинка, все сырокопченое – 1.5 кг.

Тушенка белорусская сновская – 14 банок.

Сгущенка – перелили в двухлитровую бутылку.

Лосось – 3 банки (2 привезли обратно)

Молоко сухое – поллитровая бутылка.

Сыр – 1.2 кг.

Гречка – 500 гр. (половину отдали деду)

Овощи сухие – 200 гр.

Суп пакетный – 12 пакетов (половину не съели)

Пюре сухое – 1 кг.

Геркулес – 300 гр.

Пшено 450 гр. (половину не съели)

Рис – 1 кг. (сколько-то еще осталось)

Манка – 300 гр. (ни разу даже не варили, т.к. дневок и не было, а я манку только на дневках могу варить)

Масло раст. – литровая бутылка. Грамм 300 осталось.

Соль – 300 гр. (оказалось даже много, т.к. рыбы не было)

Приправы типа "крошки чеснок".

Лук – 6 небольших луковиц.

Чеснок – 5 головок.

Ферри – 200 гр. (не стали пользоваться из экологических соображений)

Неучтенка:

(взятая из Москвы):

Кочан капусты.

Килограмм огурцов.

Килограмм апельсинов.

Литровая бутылка блинной муки.

Поллитровая бутылка набора для выпекания кекса.

(купленная везде, где можно):

Арбуз – 5 кг.

Картошка – 2 кг.

Печенья разные – 1 кг. и еще прочие "городские гадости", чипсы всякие там, фанты и др.

 

Выходной вес рюкзаков:

У Митьки – 40 кг.

У меня – 26 кг.

У Лены – 28 кг.

Сумка наша – 7 кг.

Сумка Лены туда – 7 кг, обратно гораздо больше из-за камней.

Итого где-то чуть больше 35 кг. на человека.

Вроде все.